Дом Ротшильдов. Мировые банкиры, 1849–1999

После пакта 1973 г. с коммунистами социалисты приступили к национализации «всей полноты банковского и финансового сообщества, особенно торговых банков и финансовых холдингов». Против такой политики, согласно опросам общественного мнения, возражало всего 29 % избирателей. Когда Миттеран пришел к власти, ему пришлось исполнять свои обещания; более того, имея в составе правительства четырех министров-коммунистов, он склонен был так и поступить. Ротшильды лихорадочно, хотя и с опозданием, пытались разъединить свои промышленные и банковские интересы, но правительство наложило вето на такой шаг и приступило к передаче всех банков с депозитами, превышающими 1 млрд франков, в государственную собственность. В сети попали 39 банков, включая «Банк Ротшильд». Вот как банк, основанный Джеймсом де Ротшильдом, стал государственной компанией, Compagnie Européenne de Banque. Конечно, это не была экспроприация в духе нацистов. В конце 1980 г. власти выплатили компенсацию относительно стоимости акций и распределенных дивидендов с поправкой на инфляцию: в случае «Банка Ротшильд» сумма составила всего 450 млн франков (41 млн ф. ст.), из которой семья получила пропорционально ее доле в капитале компании. Более того, некоторые считали национализацию настоящим благом для компании, дела которой шли неважно. Однако Ги в особенности сокрушался о второй конфискации на протяжении всего 40 лет. «Еврей при Петене, пария при Миттеране, — писал он в сердитой статье, которую напечатали на первой полосе „Монд“, — с меня хватит!»

Неожиданностью стало то, что Анри Эммануэлли, один из министров правительства, ответственный за национализацию «Банка Ротшильд», был директором парижского филиала «Компани финансьер» со штаб-квартирой в Швейцарии, основанной Эдмондом, которой он руководил совместно со своим сыном Бенжаменом. Неизвестно, испытывал ли Эдмонд Schadenfreude (злорадство) в связи с судьбой банка, который его отец покинул на таких плохих условиях. Однако бесспорно, что в 1980-е гг. его дела были самыми успешными из всех Ротшильдов. В 1992 г. его «Компани финансьер» держала активы примерно на 1,1 млрд ф. ст., в то время как его Banque Privée в 1995 г. оценивался примерно в 10,8 млрд ф. ст.

Если бы различные банковские концерны Ротшильдов утратили всякий контакт друг с другом, парижским Ротшильдам трудно было бы оправиться от удара национализации. Однако через три года после уничтожения «Банка Ротшильд» учредили новый Парижский дом. Материнской компанией для нового Парижского дома стал холдинг под названием Paris-Orléans Géstion, учрежденный Давидом и Эриком за пределами структур «Банка Ротшильд» еще до национализации. Вместе с Эдуардом, сводным братом Давида, два кузена решили учредить небольшую компанию по управлению фондом как филиал Paris-Orléans Géstion, которая владеет также винодельческой компанией, Domaines Barons de Rothschild. Понадобилось три года на то, чтобы убедить министра финансов Жака Делора дать банковскую лицензию, и даже тогда недовольное правительство стремилось запретить к использованию семейное имя, поэтому новое предприятие пришлось открыть в июле 1984 г. как PO Banque. Право собственности компанией раскрывало размер, в котором компания Ротшильдов является подлинно многонациональной организацией: Rothschilds Continuation Holdings (см. ниже) внесла 12,5 % капитала, «Компани финансьер» Эдмонда — 10 %, а Rothschild Bank AG (Цюрих) — 7,5 %. Это подчеркивало и использование символических пяти стрел, и фраза «Группа Ротшильд» на фирменных бланках. Компания оказалась успешной: за первые два года стоимость ее активов утроилась, и к 1986 г. она управляла средствами клиентов примерно на 273 млн ф. ст. при капитале в четыре с лишним миллиона фунтов стерлингов.

Поражение французских социалистов на выборах и «сосуществование» с голлистом Жаком Шираком, который в марте стал премьер-министром при все более консервативном Миттеране, позволило осуществить полномасштабный реванш. Следуя британскому примеру, новый Парижский дом принял участие в приватизации, советуя правительству выпустить на свободный рынок акции «Париба». В октябре 1986 г. банк вернул семейное имя, став Rothschild & Associés Banque (позже вернувшись к прежней структуре компании как Rothschild & Cie Banque). С тех пор Парижский дом все больше участвует в корпоративных финансах Франции. С капиталом в 150 млн франков (19 млн ф. ст.) и имея под управлением около 15 млрд франков (1,9 млрд ф. ст.) он также является одним из пяти ведущих корпоративных финансовых банков во Франции: выражаясь терминологией Сити, «нишевой игрок», но весьма энергичный.