Дом Сладостей (СИ)

— Ты опять без накидки? — едва заметно наклонившись к Мамо, бормотал Каэдэ. — Я попросил ребят встать перед нами. Молись, чтобы Хиротака не заметил, он сегодня очень раздраженный, может и не спустить с рук. Не забрал, что ли, из Дома Сладостей?

— Да. Пришлось повременить… а после совсем забылось, когда уходил. За важным разговором и не такое забудешь.

— Важным? — Каэдэ оглянулся на друга и подпихнул того локтем. — О чем таком важном можно говорить со сладостницей?..

— О, мы обсуждали грандиозный план.

— У тебя на нее планы? Ты, что ли, жениться собрался? Эй, не смей, Мамо, я первый!

— Нет, речь не о женитьбе. — Только тихая усмешка выдала его настроение, спрятанное под напускной серьезностью. — Кое-что другое.

Каэдэ хмыкнул, прошипев что-то заинтересовавшемуся их разговором Нанахоши, чтобы не лез, а слушал командующего.

— А она вообще какая?

— Огонь, — усмехнулся Мамо.

— Это как? — все же влез Нанахоши.

— Вспыльчивая, обжигающая и искрящаяся. Но такая теплая…

***

К слову, накидку свою Мамо так и не забрал ни в один из следующих нескольких визитов в Дом Сладостей госпожи Соры.

========== Медовые пирожные с клюквой ==========

И все же, что ни говори, некоторые малые события имеют слишком серьезные и крупные последствия. Но для этого нужна благодатная почва. И война способна развернуться по решению одного единственного человека, если он сумеет найти поддержку, заразить губительной идеей толпы уставших от всего последователей. Ни одна война не начинается резко, все люди не выходят в один момент на поле боя, для подобного всегда нужна чья-то команда, приказ, а значит и чье-то решение.

Вот только кто принимает решения в нашей судьбе? Все. Все вокруг. Так уж устроен мир, что жизнь наша зависит от каждого, с кем мы пересекаемся. А порой и от тех, о чьем существовании даже не подозреваем. Мы с уверенностью принимаем решения, чувствуя себя королями собственного мира. А последствия складываются из сотен решений наших близких и знакомых.

Если крестьянин, много месяцев копивший деньги, решит на праздничных торгах купить себе лошадь, это еще не значит, что лошадь у него будет. Может быть, по дороге его ограбит решивший выйти на дело воришка. Может быть, приглянувшуюся лошадку уведут из-под носа или не удастся сторговаться с хозяином. Или ночью, когда весь город устало стихнет после праздничных гуляний, вороную красавицу просто сведет один из воинов небольшого отряда из соседней страны, отправившегося на кровожадную ночную вылазку к любимым соседям, чтобы подорвать их дух и уверенность; может быть, один из них просто заберет новую любимицу крестьянина вместо совсем загнанной своей старушки, которой и жить-то осталось всего ничего.

А если по решению правителей начнется жестокая война, бедный крестьянин, совсем ее не желавший, будет вынужден встать на защиту своей семьи, своего города, своей страны. Как и воришка, совсем недавно вставший на путь исправления. Как и мужичок, на празднике удачно продавший лошадку, чтобы купить к холодам новые одежки детям и беременной жене.

Увы, наша жизнь не зависит только от нас. И Зэт понял это четко, как никогда. Даже в его, казалось бы, неприметной жизни, проходящей через судьбы окружающих лишь полупрозрачной тонкой линией, было слишком много чужих следов и отпечатков. Люди и не замечали порой, как завязывали узлом, рвали, направляли в совершенно другую сторону ленточку его жизни.

Когда Зэт закончил работу на кухне, масла в глиняной плошке оставалось уже немного. Зэт сидел на полу, припав спиной к ножке массивного стола и опустив руки в миску с холодной водой, и неотрывно смотрел на ровный огонек на конце фитиля. Пальцы покалывало, щипало кожу от бесконечных заноз и даже жгло костяшки от ссадин, и он вовсе не был уверен, что холодная вода делает хоть немного лучше, но не мог заставить себя встать, слишком устал. Лампа слегка коптила, и чувствовался запах прогорклого масла — Зэт с тоской думал, что, если запах до утра не выветрится, то ему выскажут еще и за это. Впрочем, оставалась надежда, что из-за работы всем будет просто не до него.

А работы предстояло много, праздники в городе неизменно отмечали со сладостями. Еще за несколько дней до этого события гости заглядывали в домик, чтобы заказать себе все самое вкусное к праздничному столу. Он сделал уже чудовищно много, но как только представлял, сколько еще предстоит сделать утром, сколько сладостей еще приготовить, сколько праздничных заказов доставить… его пробирало до дрожи. Во всем были виноваты эти наказания.

Вот уже которую ночь он наводил порядок во всем доме в одиночестве. Каждая из гостевых комнат благодаря его трудам блестела так, как еще никогда в жизни, коридоры, лестницы, комната кухонных работников и склад были тоже приведены в порядок; дом буквально дышал чистотой и свежестью. Перерожденный. Но впереди был еще второй этаж. Комната сладостниц и кабинет хозяйки. В спальню его, разумеется, не пустят, и это несказанно радовало, хоть на одну комнату меньше. Но и без этого ближайшие пара ночей обещали быть не менее тяжелыми, чем несколько предыдущих.