Дом Цепей

— Наша задача остается прежней. Где-то здесь, в этом мире, прячутся нарушители наших священных законов. Похитители Огня. Никогда еще они не были так близко от нас. Наш долг — их найти.

Малакар чувствовал: командир еще не закончил говорить.

— Братья мои, — улыбнувшись, продолжал Джорруд. — Мы ничего не знаем о мире, куда попали. Но скоро наше неведение рассеется. Я ощущаю, что где-то неподалеку находится давний друг тисте лиосан. Совсем рядом. Перво-наперво мы должны разыскать его и попросить познакомить нас с особенностями этого мира.

— Кто же этот давний друг? — спросил Эниас.

— Создатель Времени.

Услышав эти слова, Малакар кивнул.

«И вправду, друг тисте лиосан. Икарий, которого называют не только Создателем Времени, но и Истребителем Десяти Тысяч».

— Оренас, готовь наших лошадей, — распорядился повеселевший Джорруд.

Глава семнадцатая

Вижу на скале семь ликов.
Шесть повернуты к теблорам,
А Безродная лелеет
Своих призрачных детишек.
Тех, кого мы породили,
Чтоб отдать в семью Сибаллы.

Молитва теблорских матерей

Карса Орлонг понимал толк в камне и умел с ним обращаться. Он отдавал должное и металлам: меди, олову и плоду их слияния — бронзе. Каждому из них находилось свое место в этом мире. Но дерево и камень были «словами рук»; в обращении с ними, как нигде, требовалось священное волеизъявление.

Пластина, которую теблор отсек от столба, еще не была мечом. Она пока что несла в себе немало лишнего. Первым делом Карса отколол прожилки — красивые и прозрачные, но чуждые. Кремневый меч должен быть однородным, от кончика лезвия до рукоятки. Потом воитель убрал с кромок все лишние чешуйки, придав будущему лезвию необходимую остроту.

Юноша понимал: ему придется существенно изменить все приемы боя, к которым он привык. Дерево обладало гибкостью. Деревянное лезвие соскальзывало с торцов вражеских щитов, легко парировало косые удары снизу, особенно те, что противник наносил левой рукой. В кремень же сколько масла ни втирай, его кромка все равно останется зазубренной. Стало быть, в бою такое оружие поведет себя по-иному, и Карса будет вынужден приспосабливаться ко всем его особенностям, включая размеры и вес.

Сделать рукоятку каменного меча оказалось даже сложнее, чем само лезвие. Кремень не признавал округлых форм. Более того, круглая гладкая рукоятка снижала точность ударов. Единственным решением, которое пришло на ум воителю, была огранка наподобие той, какую придают драгоценным камням. Но у него не имелось орудий, которыми пользуются гранильщики, да и кремень, ясное дело, здорово отличается от самоцветов. В результате грани вышли неровными. В сердце теблора даже закралось подозрение, что такая рукоятка может обломиться. Усилием воли он запретил себе тревожиться. И потом, боги ведь обещали благословить меч, сделав его необычайно прочным. А если еще и оплести рукоятку жилами…

Карса не знал, сколько времени провел за изготовлением оружия. Он не испытывал ни голода, ни жажды и не сразу заметил, что в пещере становится все теплее. Только когда лоб его покрылся испариной, а руки сделались липкими от пота, юноша увидел, что стены густо усеяны капельками испарений. В каменной яме пылал очаг. Похоже, огонь горел сам по себе, не нуждаясь в топливе. Языки мерцающего пламени имели весьма непривычный оттенок.

Меч поглотил все внимание Карсы. Его призрачные соратники тоже не оставались равнодушными сторонними наблюдателями. Воитель ощущал их деятельное участие каждым мускулом своего тела, чувствовал его кончиками пальцев. Байрот Гилд вложил в меч остроту своей иронии, а Делюм Торд — неукротимую верность. Дары друзей были неожиданными, и Карса принял их с благодарностью.

У теблоров существовало немало сказаний, прославляющих оружие и героев, которым оно принадлежало. В легендах нередко говорилось, что меч обладает собственным характером и волей, а потому способен погубить воина, который его предал. Карса подозревал, что это все выдумки. Ведь если хорошенько задуматься над поступками героев, то станет ясно: все они пали жертвами излишней самоуверенности. Считая себя непобедимыми, воины допускали серьезные ошибки, фатальные промахи, которые и приводили их к гибели.

Так или иначе, теблоры не передавали оружие по наследству: воинов хоронили вместе с ним. Да и как можно было явиться в мир духов беззащитным?

Кремневый меч Карсы разительно отличался от всех мечей, которые воитель когда-либо видел и о которых он прежде слышал. Сейчас клинок лежал на полу пещеры, чем-то похожий на новорожденного младенца. У него еще не было ножен, его рукоятка пока не обрела завершенность. Но даже теперь обоюдоострое лезвие меча завораживало четкостью линий. Обрабатывая его, юноша то и дело ранил руки, оставляя на кремне капли и целые лужицы крови.