Дом-убийца в кольце огня

– Наконец поговорим об обстоятельствах, позволивших преступнику подбросить рамку с рисунком. – Кацураги никогда не отвлекался, если дело доходило до расследований. – Я уже упоминал, что под стеклом были следы копоти. Рамка состояла из двух стеклянных панелей, скрепленных четырьмя винтами – рисунок поместили между ними. Однако в левом нижнем углу рамы остался кусочек виниловой перчатки. Преступник, накручивая винты, поместил палец внутрь рамы, чтобы придержать рисунок. В этот момент перчатка застряла между панелей, он дернул рукой, и кусочек материала остался внутри. Внутренняя сторона перчатки была покрыта копотью, а внешняя осталась чистой. Преступник надел виниловую перчатку на покрытую сажей левую руку и испачкал ее изнутри. Это первое. – Кацураги продолжал: – На раме винты с крестовым шлицем. Они довольно маленькие, их сложно подцепить отверткой или пинцетом. Поэтому убийца закручивал их голыми руками, сняв помешавшие ему перчатки. Из-за размера винтов он был уверен, что отпечатки пальцев не сохранятся. Но на винтах не осталось следов сажи. Это озадачило меня. Как же так вышло? Единственная причина отсутствия копоти на винтах – правая рука убийцы была чистой.

– Что?

– Погоди, детектив! – крикнула Коидэ. – С чего ты это взял? Убийца оставил следы копоти на перчатке с левой руки, но почему ты решил, что правая осталась чистой?

Кацураги никак не отреагировал на ее вопрос.

– Я не мог исключить возможность того, что Фумио и Такаюки тоже могли испачкаться сажей. Они не выходили из дома с начала вчерашнего дня, но при первой встрече с нами, с ног до головы покрытыми пеплом, вполне могли случайно испачкать руки. К тому же они могли выйти из особняка, чтобы разведать обстановку, я этого не исключаю. Но я не мог понять, как сажей может покрыться только одна рука… пока не додумался до одного способа.

– Как это удалось Кугасиме? – спросил Такаюки, не скрывая тревоги. – Что это за способ?

Кацураги наконец был готов ответить на вопрос Коидэ:

– Убийцей был человек, сжимавший правую руку во время подъема в гору.

– Что?

– Если перекинуть сумку через плечо и взяться за ее ручки, то выйдет именно так, как я описываю. Внешняя сторона ладони пачкается, но ее внутренняя сторона обращена к плечу и защищена. Левая рука свободна, а значит, легко может испачкаться.

– Ах… – резко выдохнул я.

Только у двоих из нас – Асукай и Кугасимы – были сумки с ручками. Госпожу Асукай мы уже исключили из числа подозреваемых из-за размеров ее сумки. Таким образом, Коготь – это Тосиюки Кугасима.

Кацураги сидел на земле по-турецки, выпрямив спину. В тот момент всем стало ясно, что перед ними великий детектив.

Но почему же выражение его лица оставалось грустным?

Глава 20. Асукай Хикару

Прошел 1 час 12 минут

после уничтожения особняка

– Не могу поверить, что это был он!

Коидэ провела рукой по лбу, ее губы побледнели. Девушка была искренне потрясена истинной личностью преступника, которого раскрыл Кацураги.

– Я никогда бы не подумала… Я решила, что он слабовольный человек, слишком напуганный, чтобы принять самостоятельное решение. Он всегда смотрел на реакцию остальных со страхом в глазах! Да, он убил жену, оттолкнув ее в приступе гнева, но, вспомните, он был так напуган, что обмочился! Это совсем не похоже на опытного серийного убийцу.

– Этот мужчина… – прервала ее Асукай. – Может, он и выглядел слабым, но внутри у него бушевало безумие, опасный коктейль из чувства превосходства и жестокости. Он был настоящим трусом, его всю жизнь сопровождал страх, но это не мешало ему обдумывать, как бы при первой же возможности свернуть ближнему шею, – сказала она, не скрывая ненависти.

– Я помню, – вмешался Фумио, – как во время работы на улицы он тепло отзывался о своей жене. Назвал ее единственным человеком, поддержавшим его в самые трудные времена. У него даже выступили слезы! Я не верю, что это была ложь… он… он…

– И это тоже он, – кивнула Асукай. – Я уверена, вы были потрясены, узнав, что он убил свою жену. Но это правда. Слова, которые он произнес тогда, были искренними. Он не хотел отвечать за свои поступки, поэтому мог только лить слезы, – продолжила она напряженным голосом. – Это поведение ребенка. Как и все преступления Когтя. Он желал показать, какой он замечательный и талантливый, чтобы все обратили на него внимание. И чем больше внимания получал, тем счастливее становился – он ощущал всеобщее признание! На этот раз он попал в ловушку: не мог привлечь внимание, обнажив свою жестокую натуру. Будучи капризным ребенком, он не смог справиться с неизвестностью. В глубине души он был так напуган, что хотел сбежать.

Действительно, когда я впервые встретил Кугасиму, мне показалось, что тот сильно напуган. Он повернулся к Асукай и спросил ее, что ему делать дальше. Та, в свою очередь, раздраженно смотрела на него, как на ребенка, не способного сделать выбор. Неужели в это самое время Кугасима уже обдумывал план убийства Цубасы? Страшно…