Дом, забытый временем

Мы ремонтировали здания, приводили квартиры в порядок и затем предоставляли жильцам возможность выкупить свое жилье. В большинстве случаев купить его они не могли, ведь в цену закладывались наши расходы на реновацию и, конечно, наша маржа. В итоге квартиры покупали те, у кого есть деньги, а жильцам приходилось искать себе другое пристанище. Такой бизнес многие называют бесчеловечным, но это несправедливое утверждение: жильцы все равно не смогли бы оплачивать аренду без государственных субсидий, им все равно пришлось бы выселяться, со мной или без меня. Я просто воспользовался ситуацией, за которую никакой ответственности не несу. Так что если кто и бесчеловечен, то не я, а правительство.

Тем не менее, не могу сказать, что руководствовался в жизни благородными принципами. Слово, которое, пожалуй, лучше всего подходит ко мне и таким, как я, — беспринципность. Беспринципность — сама суть свободного предпринимательства. Если в тебе нет цинизма и беспринципности, ты будешь всю жизнь батрачить на того, у кого они есть, и будешь ходить не по широким улицам, а по закоулкам современной цивилизации.

У меня хватит ликвидных активов, чтобы купить корабль, в котором я сейчас умираю, да и все остальные такие корабли. Но я не могу купить то, что сейчас мне нужнее всего: лекарство от болезни, которая меня убивает.

Джун приносит нам сок и желает спокойной ночи. Я лежу в кресле-кушетке и смотри на головастиков за окном. Я знаю, что Джун спит с пилотом. Им оплачивают каждый день и каждую ночь в космосе, им уже начислили выплату за десять лет, хотя провели они здесь всего десять дней. Все, что делает пилот — деактивирует стазис, когда в поле зрения появляется Земля, и активирует поле снова, когда медики покидают корабль. Все, что делает Джун — разносит таблетки и приготовленную робо-шефом еду и еще проверяет, кто из нас умер, а кто еще жив.

Джун и пилоту не надо даже избавляться от трупов — они просто оставляют мертвых в креслах-кушетках до очередного прилета санитарного корабля. Они богатеют с каждым днем, не ударив пальцем о палец. Это возмущает меня до глубины души. Я плачу им из своего кармана, плачу всем Космическим Войскам, таково уж бремя налогоплательщика. Такие, как они, — типичные паразиты, которые сами ни на что не способны.

К санитарному кораблю приписан и владелец похоронного бюро — его помощники забирают мертвых. Он тоже богатеет с каждым днем.

Ночь очень долгая. Я почти не сплю. Утром Джун приносит мне тост, яичницу-болтунью и кофе без кофеина. Смотрит на наручные часы:

— Скоро прибытие Земли. На этот раз вам точно привезут лекарство;

— Сколько нас здесь осталось живых?

— Вы же не лежачий больной. Посчитайте сами, когда в следующий раз пойдете в туалет.

— Вы же знаете сколько. Неужели трудно сказать?

— Я не подсчитывала сегодня утром. Будьте паинькой и съешьте свой завтрак.

Я с трудом проглатываю яичницу, но тост уже не могу осилить. Прихлебывая кофе без кофеина, смотрю в окно на головастиков.

Я понял, почему меня так раздражает Джун. У нее прическа такая же, как у моей жены, и глаза того же голубого оттенка. Даже походка похожа.

Жену я ненавидел. Но не убивал.

Она выбросилась из окна спальни по собственной воле. Почему она так сделала?

Не знаю.

Она покончила с собой ровно за день до того, как в мире произошла серия ядерных катастроф на атомных электростанциях — у нас, в России, во Франции, в Израиле и в Китае. Об этом кричали все телеканалы, поэтому я так хорошо запомнил дату гибели жены. Я уже подал на развод по причине неисполнения супружеского долга. К тому времени она не разговаривала со мной почти год, и я оставил всякие попытки общения. Но мы по-прежнему жили вместе. Как пара идиотов, мы делили общие молчаливые трапезы. Она спала в своей спальне, я — в своей. К счастью, детей у нас не было. Не думаю, что она хотела детей после того, как пережила выкидыш. И я, с тех пор, как воцарилось молчание, перестал думать о детях.

Она не знала, что неисполнение супружеского долга — юридический термин. Не знала, что отчуждение и нежелание разговаривать — повод для развода. И это стало для нее шокирующим открытием.

Но я не верю, что именно из-за него она выпрыгнула из окна.