Домашняя жизнь русских царей

Живо было еще старое начало, первичная форма людского общежития, а именно начало родовое, начало родства, родового старшинства, которое, по сущности своей, не могло иначе рассматривать людей, как с точки зрения отеческой, где нет членов, равных друг другу, где по кровному распределению, по отечеству, происхождению от отца, могут быть только или старшие, или младшие. Люди в своих взаимных общежитейских отношениях и столкновениях считались не службой, не личными достоинствами, а родством, отчиной и дединой, родовым, отчинным старшинством. Служить на известном месте, хоть, например, воеводой в большом полку, главнокомандующим, или на другом каком важном государственном месте мог не тот, кто по своим талантам и опытности был способен, а тот, кто по счетам своего родства имел неотъемлемое право на это место. Человека жаловали, т. е. обходились с ним по его отчеству: каково было отчество, таково было и обхождение, прием, почет, чествование, даже угощение.^. За тем же самым обедом одним подавали одно блюдо, другим– другое, а если и то же, то в меньшем количестве и т. п. Все это соразмерялось с относительным старшинством или молодостью лиц. Во всем царил отеческий взгляд на людей, по которому все были или старшие или младшие, или отцы или дети. Сами слова: великий,, большой означали то же, что старший, и наоборот, все, что не имело отеческой чести, что было малолетне в этом отношении, называлось молодшим, чадью, ребятами (отрок, пасынок, детский сын боярский). Каждый определялся не собственной личностью, даже не служебным значением, а той степенью породы, родства, какая, разумеется, случайно выпадала на его долю по рождению. Личные заслуги, как бы велики они ни были, совершенно терялись и пропадали в расчетах и сплетениях родства. Не на их стороне было мнение века и общее уважение, а на стороне честной отчины, честного отчества.

«Отецкий сын» всегда получал преимущество пред всеми другими: в этом заключалась честь тогдашних людей. Так, по свидетельству Котошихина, бояре садились в Думе и за столом у государя «по роду своему и по чести, его кого честнее породой, а не по тому, кто кого старее в чину, хотя кто сегодня пожалован, наутрее по породе своей учнет сидети выше». Те же из приближенных к царю бояр, которые не принадлежали к породистым, например свойственники царя по царице, в Думе и за столом не бывали, потому что им под иными боярами сидеть стыдно (по свойству с царем), а выше – неуместно, что породой невысоки.

Вот на чем стояло древнее наше общежитие: краеугольным камнем во взаимных отношениях было родовое старшинство, старшинство породы, отчества. Сами служебные разряды, чины, в древнем смысле, по которым люди должны были распределиться с развитием государства, оно также считало, как особой породы отчества. Оно рассматривало людей, как родню, родственников старших, младших, следовательно, нисколько не равных между собой, и жило положениями родовых счетов: кому быть старше. Пир представляет, как мы сказали, самое наглядное выражение тогдашнего общежития. Первая мысль, как определить взаимные отношения, первый вопрос гостю или первый шаг в этих отношениях заключался в том, чтоб хорошо знать отчество, отчину гостя, как его по имени зовут.

Здесь слово «имя» заключает в себе понятие отчества так, как слово «место» заключает понятие жалованья, приема, обхождения, чествования. Прежде всего, следовательно, справлялись о родовой чести гостя, т. е. каков он был по изотчеству, какова была его оттока, порода: по породистой чести или по честной породе давалось и место, которое служило первым действием обхождения, существенным выражением почета и всяких почестей, которых требовал предок, входя в общительность с людьми. Место, таким образом, определяло отчину, ее старшинство или молодость. Как отчины были различны по своему относительному старшинству, так по тому же старшинству были различны и места, разумеется, в избе, в палате, на лавке.

Свадебный пир в Грановитой палате.

Описание брачного сочетания царя и великого князя Михаила Федоровича