Доминион

– Скоро организуем какую-нибудь еду, – сказала Джейн. – До конца дня никто не должен выходить из гостиницы.

Берт скатал карту в рулон, и они с Джейн вышли.

Пятеро гостей остались в комнате. Сара встала и побрела к двери. Шла она с трудом, как человек, бредущий по воде. Дэвид двинулся следом и положил руку ей на плечо, но Сара тихо сказала:

– Мне надо еще немного побыть наедине. Поговорим позже.

Она вернулась в свой номер. Спустя минуту Дэвид тоже вышел. Фрэнк услышал, что он спускается на первый этаж.

– С ними все будет в порядке? – спросил Бен.

– А куда они денутся, – отрезала Наталия.

Фрэнк глянул на нее. Он подумал, что всю свою жизнь только смотрел, был наблюдателем. Иногда он сам удивлялся, как ему удавалось строить верные догадки о других людях, проникать в их мысли. А этих он хорошо изучил за последнюю неделю. С Сарой Фрэнк познакомился только что, но сумел понять – как наверняка и все остальные, – насколько сильно она любит Дэвида, до чего ей больно. Но он видел, что Наталия тоже любит Дэвида. Фрэнк снова посмотрел на нее, и ему в голову пришла мысль – совершенно другого рода.

Он сделал шаг вперед, ноги вдруг стали непослушными.

– Наталия, – сказал он. – Можем мы кое о чем переговорить? Наедине?

– Не лезь не в свои дела, – тихо произнес Бен.

– Пожалуйста, – не отступал Фрэнк.

Наталия выглядела удивленной. Потом она улыбнулась и пожала плечами:

– Отлично. Почему нет? Пойдем в мою комнату.

Она направилась к двери, Фрэнк – за ней. Бен смотрел им вслед.

Глава 55

Гюнтер уверенно шагал по тропе, что вела из Брайтона в Роттингдин, у подножия высоких меловых утесов. Его ботинки на резиновой подошве – такие же, как у замыкавшего шествие Сайма и шедшего впереди эсэсовца Кольвица, – почти не производили шума при соприкосновении с бетонной дорожкой. Они шли молча, держась как можно ближе к скале – на случай, если агенты Сопротивления наблюдали за морем с вершин утесов. На всех были плотные темные пальто, черные толстые свитеры с воротом, черные перчатки и балаклавы. Лица они вымазали углем. Кольвиц, один из четырех сопровождавших их эсэсовцев, ветеран многих тайных операций в России, сказал, что в засаде эта предосторожность может оказаться решающей. Остальные три эсэсовца приближались к Роттингдину с другой стороны, где прогулочная тропа шла дальше на восток. В этой группе были Капп, помогавший при допросе Дракса, Хаузер из подвала и Борзиг, еще один ветеран сил специальных операций в России, прикомандированный, подобно Кольвицу, к разведке СС в посольстве. Обе группы должны были встретиться у Роттингдин-Гэп, где был маленький галечный пляж, к которому вела тропа из расположенной выше деревни.

Было жутко холодно, с Пролива дул несильный, но пробиравший до костей ветер. Был прилив, он наступал медленно и тихо, потому как на море стоял мертвый штиль. В лунном свете виднелись маленькие белые гребешки там, где прибой накатывал на берег, – внизу, недалеко от тропы. Высоко в черном звездном небе висел полумесяц, его серебряный серп отражался в воде. Гюнтер вспомнил, как Михаэль рассказывал о купании в Черном море, о том, каким прекрасным выглядит берег с очертаниями гор вдалеке. Он споткнулся, наступив ногой на кусок мела, упавший с утеса. Сайм наклонился и крепко ухватил его за руку, помогая восстановить равновесие.

Гюнтер поблагодарил его кивком и выругался про себя – нужно быть осторожнее. Он отдавал себе отчет в том, что сильно проигрывает обоим спутникам по части физической формы.

Утро они провели над картами в кабинете Гесслера. Им помогал агент особой службы из Сассекса: еще одна важная услуга со стороны Сайма. Агенту сообщили только, что служба работает вместе с немцами над перехватом неких лиц, которые нужны немцам и этой ночью будут в Роттингдине. Агент рассказал, что у особой службы хватает своих забот: после известий о смерти Гитлера в нескольких еврейских лагерях едва не вспыхнул бунт и всех тамошних полицейских поставили в ружье на случай, если потребуется подмога. Помимо Гюнтера, Сайма и агента особой службы, присутствовали четверо эсэсовцев, отобранных Гесслером для участия в операции. С двумя из них Гюнтер ранее не пересекался. Кольвиц, молодой человек возрастом около тридцати, был прикомандирован к разведке СС при посольстве. Юное, на удивление непримечательное лицо, светлые волосы и ясные голубые глаза. Его коллега Борзиг тоже состоял при разведке и был обладателем тяжелой физиономии с квадратной челюстью, темной шевелюры и густых бровей над зоркими, как у кошки, глазами. Капп, ретивый юнец, принимавший участие в допросе Дракса, проворный и гибкий, служил на востоке, а Хаузер, офицер из подразделения охраны подвала, был старше и тяжелее, но при этом крепким и мускулистым. Все четверо были безоговорочно преданы СС. Как и Гюнтер, для совещания они надели штатские костюмы, чтобы не пугать агента, но тот все равно беспокойно поглядывал на них. Только Гесслер щеголял в обычном черном мундире и фуражке. Будучи сотрудниками посольства, все немцы хорошо говорили по-английски.