Домовой, которого любили...

— Не бойся, цветочек мой! Это на тебя темный и холодный декабрь действует! — поцеловал ее Александр.

— Ой, милый, моя душа — вещунья!

Иннокентий слышал мысли Марии, ощущал ее страхи и волнение. Она, действительно, очень тревожилась за мужа.

— Паникерша! — легонько щелкнул ее по носу Александр и обнял ее. — Ну, я пошел!

Иннокентия вдруг тоже ознобом охватило предчувствие беды.

У лифта, куда он выскочил проводить на ночное дежурство сына, отца и мужа, то есть во всех этих лицах одного Александра, он озабоченно спросил:

— А у тебя на работе ружье есть?

— Какое ружье? — не понял Александр.

— Ты — сторож?

— Сторож!

— А разве у сторожа не должно быть ружья?

— А-а!.. Понятно... Старенькая двустволка у нас там где-то на стене висит! Да как-то без надобности она. А почему ты спрашиваешь?

— Беспокоюсь!.. Будь сегодня внимательным, береги себя... Мария тоже беду чувствует!

— Что-то я не пойму тебя, Иннокентий!

— Поймешь, если потребуется! Сказал — берегись!..

Лифт захлопнулся и поехал вниз.

Иннокентий вдруг остановился у двери квартиры, почесал затылок и взволнованно пробурчал:

— Ой-ой-ой! Надо бы мне с ним сегодня пойти! — и кинулся в квартиру, нашел Ангелину Степановну, торопливо сообщил: — Не ищите меня! Я с твоим сыном на работу пошел!..

— Хорошо! — удивилась она. — Какой же ты любознательный!

Но он уже исчез.

Ангелина Степановна снова повернулась к телевизору. По пятницам вечером она всегда смотрела детективы с инспектором Коломбо.

Уж очень ей нравился образ, который создавал этот актер. Как будто бы он, — полицейский инспектор! — такой недотёпа! Такой растяпа! И о важных вопросах вспоминает уже почти уходя, от двери... Но это только удачная его маска, а сам он так хорошо в людях разбирается и на три аршина под землю видит!..

Но потом Ангелина Степановна всё-таки отвлеклась от экрана и забеспокоилась: так странно, так непохоже это было на Иннокентия опрометью выскочить из дома. Почему? Зачем?

Она пошла в кухню, где Мария мыла посуду.

— Что-нибудь случилось? — спросила Ангелина Степановна.

— Ничего! А что?

— Да вот Кеша за Александром увязался... Не знаешь почему?

— Не знаю, — испуганно сказала Мария, и глаза у нее стали большими-большими.

— Да ничего, — успокоила ее Ангелина Степановна. — Он просто любопытствует!..

Плохо было бы без Кеши

 Я с тобой! — догнал отца Иннокентий. — Можно?

— Очень хорошо! Вот сегодня ночью и расскажешь о себе! — обрадовался Александр. — Может, мне твоя биография для нового романа сгодится.

Пока Александр принимал свою смену от другого сторожа, Иннокентий был, конечно, невидим.

Они бодро обошли всю контору, — или, как по новомодному теперь говорят, “офис”! — проверили и склады, решетки и замки на окнах и дверях...

Оставшись одни, Александр и Иннокентий попили чаю с блинчиками, которые Ангелина Степановна завернула, чтоб было чем ночью подкрепиться...

— Ну, а теперь рассказывай! — предложил Александр и даже блокнот приготовил, чтоб заметки для памяти делать, как и полагается писателю.

Но Иннокентий вдруг заволновался и скомандовал:

— Возьми ружье и пойдем! Скорее!

— Куда? В чем дело? — удивился Александр, лениво потянувшись за двустволкой.

— Разбойники идут! — крикнул Иннокентий и даже ножкой топнул, рассердился на медлительность Александра.

А тут вдруг неподалеку раздался сильный хлопок взрыва. Дверь дежурки распахнуло.

Морозный воздух ворвался в дежурку. Взрывной волной Александра бросило на пол.

Это его и спасло от пули грабителей в черных масках, которые мгновенно оказались тут как тут.

Один из бандитов снова прицелился в Александра, но Иннокентий подпрыгнул, вцепился ему в нос, навалился на глаза так, что он ослеп...

Александр перекатился по полу. Вторая пуля ударила по тому месту, где он только что находился!

Александр вскочил и выстрелил из двустволки.

Он и не думал целиться, он пулял наугад, в белый свет, как в копеечку... Так просто, чтоб испугать! Или чтоб самому поменьше бояться...

Заряд, к счастью, попал в руку бандита. Тот выронил пистолет и заорал то ли от боли, то ли оттого, что ничего не видел из-за Иннокентия.

Двое других грабителей грубо оттолкнули его от двери и ворвались в тесную дежурку.

Александр успел нажать под столом кнопку связи с отделением милиции. И тут получил пулю в ногу.

Он упал и подумал: “Ну, вот и конец мне! Сейчас добьют!”

Не было ни боли, ни страха, ни сожалений... Полное равнодушие к тому, что случится. Потом врач объяснит ему, что это — болевой шок.

Иннокентий уже прыгал на стрелявшего бандита, когда вспомнил, что у него есть самое сильное и опасное оружие — внушение!

Он собрал всю свою волю. Волна его мысленного приказания окатила бандитов.

Они остановились, замерли в тех же позах как стояли: кто-то нагнувшись, кто-то руку подняв..

Иннокентий на миг испугался, что у него не хватит сил, чтоб заставить их сделать то, что он хотел.

Но этого нельзя было допустить, иначе Александр погибнет. Пришло время оказаться сильнее самого себя.

Как он старался! Никогда ему не приходилось так напрягаться! Лишь бы он не потерял сознания от напряжения! Лишь бы это вышло!

И получилось!..