Домовой, которого любили...

— А я могу Иннокентия невидимкой сделать! — похвастался он.

Иннокентий выглянул из лепестков Аленького Цветочка и удивленно спросил у Пети:

— Ты хочешь, чтоб я исчез?

— Да! — азартно подтвердил Петя. — Как мы с тобой раньше договорились! Ты забыл? — шепотом напомнил он ему.

И обоими глазами подмигнул. Одним глазом подмигивать он еще не научился!

— Ну, командуй! — развеселился Иннокентий, вспомнив недавний уговор, и тоже в ответ подмигнул.

Петя надулся важно, не торопясь поправил бархатный берет, поднял хрустальную волшебную палочку:

— Исчезни! — взмахнул палочкой.

Иннокентий исчез.

— Появись!

Иннокентий появился и озорно показал детям язык.

— Исчезни! Появись! Исчезни! — дети кричали вместе с Петей.

— Появись! — взмахнул палочкой Петя.

Иннокентий появился.

— Исчезни!

Иннокентий исчез.

— Появись!

Но его все не было и не было.

— Кеша, появись! — умолял Петя и чуть не плакал.

Только Иннокентий больше не появился...

***

Он поднял голову.

К носу прижималось что то нежное, влажное, синее...

Огромный синий цветок Звенции накрыл его, распростер над ним свои лепестки.

Иннокентий вскочил на ноги.

Да! Он опять был на своей планете! Это тоже была Земля, но другая, его собственная, из параллельного мира!

Опять помог чудесный случай — он совершенно неожиданно, прячась от детей по велению Пети, ощутил щель в иное пространство и, не задумываясь, совершенно инстинктивно, сумел нырнуть туда!..

И вот он — дома! Дома!

Те же травы, те же цветы, те же знакомые холмы...

И такие родные луговые ароматы, такой сладостный вкус воздуха!

— Мои милые, дорогие мои! Я — здесь, я — снова с вами, я вас люблю! — изо всех сил посылал он сообщение “всем! всем! всем!”

И, не зная, как выразить свою радость, он повалился на траву и кубарем покатился вниз с горки. Это было его любимым занятием с детства!

Горизонт кружился, деревья приплясывали, листья трав ласкали его...

Уф! Он скатился до самого низа, распластался на траве, полежал чуточку в счастливом изнеможении...

Он мечтал, как сейчас полетит к дому, как ему все обрадуются, как он будет рассказывать о своей жизни среди народа, который называется “люди”...

Он вскочил, открыл глаза и увидел, что вокруг него уже толпятся братья, сестры, отец и мать, и еще соседи, соседи...

Они, наверное, сначала не поверили, когда услышали его позывные: ”всем! всем! всем!” А потом — радостные, счастливые! — одновременно кинулись к нему...

И вот теперь он находился в их кругу, и от всех исходили волны радости, нежности и любви!

Они танцевали вокруг него, кружились, прыгали, взлетали над ним и снова опускались рядом...

А его самая любимая сестричка Лю даже плакала от радости, что он, наконец, вернулся, ей не верилось, что она когда-нибудь увидит его!

Все было так, как в его мечтах. Сначала все нарадовались и напрыгались, потом уселись на бархатные травы на холме, отец и мать притащили ему любимые огромные плоды квинни, которые он так всегда любил...

И он угощался, а все смотрели на него и радовались, глядя с каким удовольствием он ест спелую, оранжевую, ароматную мякоть квинни и пьет ее сок.

— Ох, как вкусно! — сказал он. — Я уж думал, что никогда больше не попробую этот восхитительный плод!

— Ну, а теперь рассказывай, где был, что видел...— попросили его.

И стало тихо-тихо.

***

И он рассказывал. И про сибирскую деревню, и про бабку Явдошку и ее козлят. И про школу в деревне Медведа. А его слушали не отрываясь.

Когда он сказал, что его там звали Иннокентий, или Кеша, они так хохотали, что от смеха взлетали к самой вершине холма.

Особенно Лю хохотала. Конечно, смешно иметь такое длинное имя или имя со звуком “ш”... Это так непохоже на их имена! Конечно, смех их совсем не обидный был, просто это было очень не по-ихнему, а поэтому интересно и весело.

— Мы теперь тоже будем называть тебя не Инно, а Иннокентий! — поцеловала его, отсмеявшись, Лю. — А дразнить будем Кешей!

А когда он рассказывал им про Москву, про схватку с бандитами, и о том, как он спасал Александра, все просто замерли, и потом долго не могли прийти в себя, от жестокости чужого мира!

Он рассказывал о добрейшей Ангелине Степановне, о Марии, которая умеет летать, о ее милых детях, о фантастическом романе Александра, о пушистой новогодней елке, которую подарил дворник Иван Петрович, рассказывал, как кормили подвальных котят...

А Новый Год!.. А Рождество!

И только он захотел рассказать о веселых праздниках, которых на их планете не было, — как неожиданно остановился!..

Его как ожгло. Что же он натворил!?

Он увидел возможность проникнуть в свой мир и забыл о друзьях, которые приютили его и помогли ему!

Они его полюбили! А он?.. Праздник испортил!..

А Петя, наверное, плачет!? Да все они теперь там зовут его и рыдают!.. И, наверное, думают, что он погиб где-то, запутавшись в чужих пространствах!..

А если еще хуже?.. Если они теперь всегда, всю жизнь будут считать его предателем и обманщиком?.. Поиграл с ними, внушил любовь — и бросил без всякой жалости!..

— Милые мои! — крикнул он в отчаянии, обращаясь к своим только что встреченным родным и друзьям. — Я должен вернуться! — и чуть не заплакал.