— Это было-бы непростительно съ вашей стороны, замтилъ Вивальдо. Справедливость и благоразуміе противятся исполненію воли, несогласной съ здравымъ разсудкомъ. Подумайте: что сказали-бы объ Август, еслибъ онъ выполнилъ предсмертную волю божественнаго мантуанскаго пвца? Сослужите-же, Амброзіо, послднюю службу вашему другу, и предавъ тло его земл, спасите отъ забвенія его труды. Не исполняйте слпо того, что проговорило отчаяніе. Напротивъ, спасая эти бумаги, увковчьте память о жестокости Марселлы, да послужитъ она въ будущемъ предостереженіемъ для тхъ, кто устремится по пути, приведшему въ гибели Хризостома. Всмъ намъ извстна грустная повсть его любви; вс мы знаемъ, какъ вы уважали покойника, знаемъ причину его безвременной кончины и его послднюю волю. Смерть его ясно показываетъ всю силу его страсти, все жестокосердіе Марселлы и ту бездну, въ которую стремятся люди, послушные голосу отверженной любви. Вчера вечеромъ, узнавши, что на этомъ мст собираются хоронить несчастнаго Хризостома, вс мы, движимые, столько-же любопытствомъ, сколько участіемъ къ покойнику, свернули съ дороги и отправились взглянуть на то, о чемъ одинъ лишь бглый разсказъ такъ глубоко опечалилъ насъ. Именемъ нашего общаго участія къ вашему покойному другу, мы вс, а я въ особенности, умоляемъ васъ, Амброзіо, откажитесь отъ своего намренія сжечь эти рукописи, и позвольте мн взять нкоторыя изъ нихъ съ собой. Затмъ, не ожидая отвта онъ протянулъ руку къ носилкамъ и взялъ оттуда нсколько рукописныхъ листовъ.
— Изъ вжливости, я оставляю ихъ у васъ, сказалъ Амброзіо, но прошу не надяться, чтобы я сохранилъ въ цлости остальные.
Вивальдо, страшно желавшій ознакомиться поскоре съ попавшими къ нему въ руки тетрадями, развернулъ одну изъ нихъ, содержавшую
— Съ удовольствіемъ, отвчалъ Вивальдо, и окруженный тсно столпившимися вокругъ него лицами, пришедшими отдать послдній долгъ Хризостому, онъ звучнымъ и яснымъ голосомъ прочелъ имъ слдующіе стихи:
Глава XIV
Псня Хризостома.