Дон-Кихот Ламанчский. Часть 1

— Къ чему же исвать его въ такомъ случаѣ, сказалъ Санчо; вѣдь если онъ окажется хозяиномъ этихъ червонцевъ, тогда, что же я то стану дѣлать? Право, ваша милость, лучше намъ обойтись безъ этихъ ненужныхъ объѣздовъ, и оставаться съ найденными деньгами, пока не отыщется настояшій хозяинъ ихъ самъ собою. Къ этому времени я, дастъ Богъ, издержу уже всѣ эти деньги, такъ что отдать мнѣ придется развѣ то, что я истратилъ.

— Санчо! ты судишь въ этомъ отношеніи очень ошибочно, сказалъ Донъ-Кихотъ. Если у насъ можетъ зародиться хотя мысль о томъ, что этотъ неизвѣстный человѣкъ — хозяинъ найденныхъ нами денегъ, въ такомъ случаѣ, мы должны отыскать его и возвратить то, что ему принадлежитъ. Если же мы не станемъ отыскивать его, въ такомъ случаѣ, хотя бы онъ и не былъ даже хозяиномъ найденныхъ нами вещей, мы будемъ виноваты передъ нимъ, какъ передъ настоящимъ владѣльцемъ, потому что есть данныя предполагать, что владѣлецъ этотъ ни это иной, какъ встрѣченный нами незнакомецъ. По этому, другъ мой, Санчо, ищи его безъ горя, чтобы не заставить горевать меня, не отыскавъ этого человѣка. Съ послѣднимъ словомъ, онъ пришпорилъ Россинанта, а Санчо послѣдовалъ за нимъ пѣшкомъ, неся на спинѣ своей, благодаря Гинесу Пассамонту, все, что составляло недавно ношу его осла.

Когда рыцарь и его оруженосецъ почти уже окончили объѣздъ кругомъ горы, они неожиданно наткнулись, на берегу ручья, на трупъ мула, лежавшаго еще съ уздою и сѣдломъ, но уже на половину съѣденнаго волкани и воронами; это еще болѣе убѣдило ихъ, что мелькнувшій передъ взорами ихъ человѣкъ былъ никто иной, какъ владѣлецъ погибшаго мула и найденнаго ими чемодана. Тѣмъ временемъ какъ ваши искатели приключеній съ любопытствомъ осматривали трупъ мула, они услышали свистъ, похожій на свистъ пастуха, сзывающаго свое стадо; и почти въ туже минуту увидѣли, по лѣвую сторону отъ себя, огромное стадо козъ, за которыми шелъ довольно пожилой пастухъ. Донъ-Кихотъ громко кликнулъ его, прося подойти къ себѣ. Пастухъ также крича, спросилъ рыцаря, какъ попалъ онъ въ такое мѣсто, куда кромѣ козъ, волковъ и хищныхъ звѣрей не заглядывалъ никто. «Приди сюда», крикнулъ ему Санчо, «и тебѣ скажутъ все, что нужно».

Пастухъ послушался, и подойдя къ Донъ-Кихоту, сказалъ ему: «готовъ биться объ закладъ, что вы разсматриваете теперь этого мертваго мула. Вотъ ужь шесть мѣсяцевъ, какъ онъ лежитъ здѣсь. Но, скажите на милость, не встрѣтили ли вы гдѣ-нибудь его хозяина?»

— Ничего мы не встрѣтили, отвѣтилъ Донъ-Кихотъ, кромѣ чемодана и подушки, найденныхъ нами недалеко отсюда.

— Я ихъ тоже находилъ, отвѣчалъ пастухъ, да только и дотрогиваться ни хотѣлъ, боясь какъ бы еще бѣды съ ними не нажить, не обвинили бы меня чего добраго, въ кражѣ; чортъ вѣдь всегда готовъ подставить вамъ что-нибудь подъ ноги, и повалить насъ ни за что, ни про что.

— Это самое и я думалъ, сказалъ Санчо; я тоже нашелъ этотъ чемоданъ, и тоже побоялся даже подойти въ нему; и какъ тамъ все было, такъ все и оставилъ, потому что не въ моей это натурѣ привязывать собакамъ погремушки.

— Скажи мнѣ, добрый человѣкъ, спросилъ Донъ-Кихотъ пастуха, знаешь ли ты хозяина этихъ вещей?…