Читаем Донос без срока давности полностью

А вот ещё один документ – заявление бывших партийных работников Читинской области секретарю Читинского обкома ВКП(б) Дерягину о фабрикации дел работниками Читинского УНКВД:


«21 ноября 1939 г.

Секретарю Читинского областного комитета ВКП(б) т. ДЕРЯГИНУ От группы бывших партработников районов Читинской области, освобожденных из-под стражи.

ЗАЯВЛЕНИЕ

Мы, группа бывших партработников, вышедшие из тюрьмы (г. Чита) в связи с прекращением наших дел без суда и оправданных судом, как невиновных, считаем своим долгом, как коммунисты, помочь Вам и областному комитету ВКП(б) в дальнейшем распутывании той чудовищной провокации, которая была организована врагами народа, пробравшимися в органы НКВД, и которую нам пришлось пережить на своей собственной шкуре…

В Читинском управлении НКВД до сих пор еще работают люди, которые организовывали вражеские дела, избивали партийно-советские честные кадры и несмотря на то, что эта провокация уже разоблачена, они продолжают настойчиво тормозить дело разоблачения провокации до конца.

Причиной этому является то, что эти люди маскируют свои грязные дела, боясь быть разоблаченными, они в целях карьеризма и заслуживания похвалы до сих пор продолжают доказывать и выдавать сфабрикованные ими дела “О кошмарных преступлениях”, как действительно о делах, имевших место, не желая признать, что эти дела они творили по заказу кучки пробравшихся в НКВД бандитов, при помощи кулаков, палок, резины, наручников и многих других инструментов и методов средневековой инквизиции.

Вот имена этих людей:

1. КУЦЕРУБОВ – организатор провокации в бывшей Зейской области, посадивший в тюрьму немалое количество невиновных партийно-советских работников этой области. Нажив себе “багаж” на провокационных делах бывшей Зейской области, он переехал работать в Читинское управление НКВД, перетащив за собой порядочную группу людей, как лучших мастеров-мордобоев. Зейские следователи особо отличались зверством с арестованными. Этот Куцерубов работает сейчас зам. нач. облуправления НКВД.

2. ПАЦИОРА – который на только среди заключенных, но даже и среди работников Управления НКВД числится “доктором мордобойных наук”. Его даже другие следователи приглашали “раскалывать” арестованных. Этот садист занимался вымогательством и мордобоем даже и в апреле месяце этого года.

3. НИКИТИН – воспитанник вышеуказанных двух, не отстававший ни в чем от садиста Пациоры, у которого методы создания провокационных дел начинались с его любимого предисловия: он брал палку в руки и заявлял: “вот средство советской власти, при помощи которого мы заставляем вашего брата давать нужные нам показания, дашь показания – будешь жив, не дашь – расстреляем. Я следователь, я – судья, я и исполнитель приговора”. Этот садист не бросал методы вымогательства и мордобоя до мая месяца этого года.

Тов. Дерягин! Совершенно нет надобности описывать “деятельность” нижепоименованных людей каждого в отдельности. Она, эта “деятельность”, одинакова у каждого из них и имя ей – мастера мордобоя и провокаций и они всячески замаскировываются и тормозят распутывать чудовищную провокацию до конца, поэтому мы перечисляем только их имена:

4. КАЛИНИН – бывший руководитель Витимо-Олекминского окротдела НКВД, ныне работающий в областном управлении.

5. АНАНЬЕВ – был в Акше, также работал в областном управлении.

6. МУРЫГИН – в областном управлении.

7. АРЮТЮНОВ – в областном управлении.

8. ЖИЛЯЕВ – в областном управлении.

9. СЕМКА, АЛЕКСЕЕВ, ПАДАЮРОВ – все трое свирепствовали в Красночикойском районе, сейчас работают в областном управлении.

10. МЕДВЕДЕВ.

11. МАКСИМЕНКО.

12. КАТАЛОВ и 13. АРТЕМОВ.

Нами перечислены, конечно, не все лица, которые творили чудовищную провокацию, и продолжающие сидеть в областном управлении НКВД и носить славное имя советского чекиста. В качестве примера мы указали Вам несколько человек, от которых мы перенесли мучения на своей собственной шкуре…»

Перейти на страницу:

Все книги серии Сибириада

Дикие пчелы
Дикие пчелы

Иван Ульянович Басаргин (1930–1976), замечательный сибирский самобытный писатель, несмотря на недолгую жизнь, успел оставить заметный след в отечественной литературе.Уже его первое крупное произведение – роман «Дикие пчелы» – стало событием в советской литературной среде. Прежде всего потому, что автор обратился не к идеологемам социалистической действительности, а к подлинной истории освоения и заселения Сибирского края первопроходцами. Главными героями романа стали потомки старообрядцев, ушедших в дебри Сихотэ-Алиня в поисках спокойной и счастливой жизни. И когда к ним пришла новая, советская власть со своими жесткими идейными установками, люди воспротивились этому и встали на защиту своей малой родины. Именно из-за правдивого рассказа о трагедии подавления в конце 1930-х годов старообрядческого мятежа роман «Дикие пчелы» так и не был издан при жизни писателя, и увидел свет лишь в 1989 году.

Иван Ульянович Басаргин

Проза / Историческая проза
Корона скифа
Корона скифа

Середина XIX века. Молодой князь Улаф Страленберг, потомок знатного шведского рода, получает от своей тетушки фамильную реликвию — бронзовую пластину с изображением оленя, якобы привезенную прадедом Улафа из сибирской ссылки. Одновременно тетушка отдает племяннику и записки славного предка, из которых Страленберг узнает о ценном кладе — короне скифа, схороненной прадедом в подземельях далекого сибирского города Томска. Улаф решает исполнить волю покойного — найти клад через сто тридцать лет после захоронения. Однако вскоре становится ясно, что не один князь знает о сокровище и добраться до Сибири будет нелегко… Второй роман в книге известного сибирского писателя Бориса Климычева "Прощаль" посвящен Гражданской войне в Сибири. Через ее кровавое горнило проходят судьбы главных героев — сына знаменитого сибирского купца Смирнова и его друга юности, сироты, воспитанного в приюте.

Борис Николаевич Климычев , Климычев Борис

Детективы / Проза / Историческая проза / Боевики

Похожие книги

Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза
Салюки
Салюки

Я не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь. Вопрос этот для меня мучителен. Никогда не сумею на него ответить, но постоянно ищу ответ. Возможно, то и другое одинаково реально, просто кто-то живет внутри чужих навязанных сюжетов, а кто-то выдумывает свои собственные. Повести "Салюки" и "Теория вероятности" написаны по материалам уголовных дел. Имена персонажей изменены. Их поступки реальны. Их чувства, переживания, подробности личной жизни я, конечно, придумала. Документально-приключенческая повесть "Точка невозврата" представляет собой путевые заметки. Когда я писала трилогию "Источник счастья", мне пришлось погрузиться в таинственный мир исторических фальсификаций. Попытка отличить мифы от реальности обернулась фантастическим путешествием во времени. Все приведенные в ней документы подлинные. Тут я ничего не придумала. Я просто изменила угол зрения на общеизвестные события и факты. В сборник также вошли рассказы, эссе и стихи разных лет. Все они обо мне, о моей жизни. Впрочем, за достоверность не ручаюсь, поскольку не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь.

Полина Дашкова

Современная русская и зарубежная проза