Донос без срока давности

– Ты смотри, он ещё и вякает! Сыпь фамилии, сука! Кто из ваших ещё по щелям таится?

– А поставь-ка ты его в стойку, – подал голос Перский. – Просится постоять – как не уважить.

Чернобай сдёрнул Григория с табуретки, толкнул к стене, подскочив, схватил за волосы и несколько раз, хэкая, приложил затылком к хрустнувшей извёстке. – Стоять! Смир-на-а! – И довольно хихикнул. – Красавчик! А форму-то изгваздал! Кубарь из петлицы потерял… Свинья дохлая…

Отступил на шаг и, сложив руки на груди, гнусаво пропел:

– Ты постой, постой, красавица моя… Дай мне наглядеться, радость, на тебя… – Повернувшись к Перскому, предложил: – А не пойти ли нам, товарищ начальник, откушать, чем бог послал. То есть, как классово правильно, – чем потчуют в столовой управления.

Негромко посмеиваясь, Перский и Чернобай удалились.

Для Кусмарцева эта пауза растянулась на… трое суток! Падал – поднимали тычками и пинками, обливали водой…

– Ну что, отдохнул от вопросов? – весело поинтересовался Перский, появившийся в кабинете на четвёртые сутки. – Может, какие мысли умные возникли? – Встал вплотную к Кусмарцеву, пахнул свежим табачным духом и одеколоном. Заложив большие пальцы обеих рук за ремень, принялся легонько раскачиваться, поскрипывая начищенными хромачами, – вперёд-назад, вперёд-назад.

– Мой совет: насчёт Кириченко не запирайся. Он уже во всём сознался и про тебя выложил всё до копеечки. И должен тебе сказать, Кусмарцев, что крепкая потянулась ниточка от твоего боевого дружка. К большой рыбе потянулась. Не запирайся… А то как бы поздно не было. Поведал бы, положа руку на сердце, например… – Перский выдержал паузу, пытливо ввинчивая взгляд в лицо Григория, – про Бровцинова. А?..

Глава седьмая. Кусмарцев, сентябрь 1938 года

В целях пресечения всей к-р, шпионской, террористической, диверсионной деятельности, организуемой на территории СССР личным составом посольств и консульств Германии, Японии, Италии и Польши ПРИКАЗЫВАЮ:

Организовать агентурно-оперативные мероприятия по обслуживанию указанных диппредставительств таким образом, чтобы лишить их всей базы, условий и возможностей для организации враждебной деятельности на территории СССР.

Тщательно организованным агентурным и наружным наблюдением выявить и применением широких репрессий пресечь все связи посольств и консульств этих стран с советскими гражданами, подвергая немедленному аресту всех советских граждан, связанных с личным составом этих диппредставительств и посещающих их служебные и домашние помещения…

Следствием по делам репрессированных за связь с диппредставительствами лиц вскрывать их к-р, шпионскую, диверсионную, террористическую деятельность…

Для обеспечения указанных выше мероприятий активизировать агентуру…

Из оперативного приказа НКВД СССР от 28 октября 1937 г. № 00698

– Какой Бровцинов?.. Дай сесть, а потом всё… – Кусмарцев стал заваливаться на Перского.

– Эй-ей-ей! – отскочил особоуполномоченный, инстинктивно выставив вперёд руки. – Да держите вы его! – выкрикнул конвоирам у дверей. – На стул вон…

Усаженный к приставному столу Григорий тут же бухнулся лбом о столешницу. Перский схватил стакан в подстаканнике с недопитым и давно остывшим чаем, выплеснул Григорию на темя. Бледный кружок лимона колёсиком прокатился по столешнице и, оставив мокрый след, замер на краю стола. Григорий медленно поднял голову, несколько мгновений тупо смотрел на лимонное колёсико, потом повернул к Перскому равнодушное лицо:

– Слышь, ты… Пиши, чего там тебе надо… Давай… Подпишу…

Перский вытаращил глаза – не ожидал! Но враз злорадно откликнулся:

– Никак раскаяние пробило?!

– Да брось ты свою словомудию… Устал я… Скорее подпишу – скорее расстреляете… Чего мучиться…

– А ты сам себя до такого состояния довёл, – буквально с отеческой заботой сказал Перский и махнул конвоирам: – За дверью пока… И скажите там – чаю пусть принесут да на столе тут вытрут…