Донос без срока давности

Часть ремонтников прикомандировали к формируемой бригаде. В их число попал и рядовой Владимир Пластов. Насмотревшись военной кинохроники, он, как и его товарищи, представлял начало боевых действий однозначно: на рассвете по самурайским позициям ударит тяжёлая артиллерия, вздыбив там всё и перемешав до трухи, на бреющем полёте атакуют японцев «эрэсами» эскадрильи Илов, а потом лавина тридцатьчетвёрок и бронетранспортёры с пехотой сметут оставшихся микадовских вояк и продолжат их преследование до скорого победного конца.

Понятно, что карабинам бойцов ремвзвода останется пылиться на марше за спинами их хозяев, а на стоянках – в походной деревянной пирамиде. Гранаты – те вообще в заводском ящике. Зато гаечные ключи, молотки, кувалды и ацетиленовая горелка – это приказано держать в полной боевой готовности.

– Бляха-муха… – непривычно для окружающих грустно вздохнул вечно улыбающийся балагур Юрка Воропаев, комкая в руках кусок промасленной ветоши, которой только что стёр со лба пот, больше размазав по физиономии грязь. – Думал, хоть через самураев медаль заработаю, да, видать, не судьба…

– Дурень ты и балабол, хоть и ефрейтор, – буркнул старшина Ковалёв. – Нужна мамке твоей медаль! Живым вернёшься – это ей покруче ордена будет. Вот об чём думай, башка стоеросовая. – И скомандовал: – К машине!

В клубах ночной пыли пятитонка ремонтников влилась в колонну, двинувшуюся к пограничному Старо-Цурухайтую. Здесь уже был наведён наплавной мост через Аргунь, по которому на китайский берег двигались машины с пехотой. Где-то впереди, километрах в трёх, слышалась пулемётная и ружейная стрельба, изредка бухали полковые пушки. Никакой мощной артиллерийской канонады и рёва авиационных двигателей не было и в помине, как и до рассвета было ещё далеко. Необычность наступательной ситуации удивляла, но откуда ремонтникам было знать, что именно так и было задумано вышестоящими отцами-командирами. Внезапность и скрытность позволили соединениям 36-й армии с двух сторон, от села Старо-Цурухайтуй и станции Отпор, практически не встречая сопротивления противника, продвинуться за сутки почти на 40 километров и на второй день блокировать Хайларский укрепрайон Квантунской армии.

А вот он оказался крепким орешком. Подступы к Хайлару были перекрыты несколькими узлами сопротивления, в которых засел трёхтысячный японский гарнизон, и многочисленными препятствиями: несколькими рядами проволочных заграждений, минными полями, противотанковыми рвами и эскарпами. Каждый узел сопротивления представлял из себя комплекс железобетонных дотов, связанных меж собой разветвлённой сетью подземных коммуникаций. Самым мощным оказался узел на горе Аньбашань, километрах в десяти северо-западнее города, – как раз на пути той части группировки войск 36-й армии, куда входила и 6-я пуларбр. Японцы вели столь ожесточённый огонь, заранее пристреляв местность, что 10 августа атакующие части не продвинулись ни на метр и лишь к утру следующего дня заняли железнодорожную станцию, электростанцию и небольшой военный городок. Но изучать театр военных действий ремвзводу старшины Ковалёва было некогда. Находясь буквально за боевыми порядками штурмующих Хайлар войск, ремонтники без продыха возвращали в строй бронетехнику, которую были в состоянии подлатать до удобоваримого состояния тем, что у них имелось. Благо, что кое-что из запчастей тыловики сумели доставить.

Эта была жаркая неделя. В прямом и переносном смысле. Нещадно палило, натянутые брезентовые пологи от жары не спасали, наоборот, добавляли духоты. Иногда ловили и осколки разорвавшегося неподалёку шального японского снаряда. Но больше угнетала нехватка воды.

Воду, тёплую и ощутимо пахнувшую соляркой, привезли только в ночь на 14 число. А с водой прибыл гаубичный полк большой мощности – вооружённый гаубицами Б-4.

Володька увидел стальных мастодонтов на гусеничном ходу, буксируемых мощными тягачами. По два на каждую гаубицу, причём прибуксировали орудия в разобранном виде: агрегаты лафета на гусеничном шасси тащил один тягач, а толстый, как бревно, ствол калибром 203 мм отдельно, на специальной, тоже гусеничной, ствольной повозке, – другой. А как иначе, если общий вес гаубицы почти восемнадцать тонн! Фугасные и бетонобойные снаряды весят по центнеру, в казённик-то загружаются с помощью специального подъёмного крана! И может эта гаубица зашвырнуть свой подарочек аж на восемнадцать километров!

Когда по Хайларскому укрепрайону с двух сторон ударили эти мощные гаубицы и в бой пошла штурмовая группа в составе двух дивизий и двух артиллерийско-пулемётных бригад – японцев хватило на три дня: 18 августа они выкинули белый флаг. А днём позже другие части 36-й армии, преодолев Большой Хинганский хребет, двинулись на город Цицикар, где им без боя сдались почти шесть тысяч японских солдат и офицеров. Так для Володьки 20 августа война закончилась окончательно, но не закончилась служба.