Допетровская Русь

Убийцы умертвили некоторых слуг князя, спешивших ему на помощь. Имущество князя разграбили, надели на себя одежды и вооружение Андрея, обнаженное тело князя выбросили в огород. Опасаясь, что владимирцы, город которых так возвысился при Андрее, будут мстить за своего князя, заговорщики послали сказать во Владимир о случившемся и пригрозили городу. Но владимирцы оставались спокойны; ростовцы и суздальцы стали избивать и грабить тиунов князя Андрея, даже жители Боголюбова приняли участие в грабеже княжеского дома. Два дня обнаженное тело князя Андрея лежало в огороде. Никто не осмеливался отдать последний долг погибшему, боясь заговорщиков. Один из старых слуг князя, киевлянин Кузьма, стал просить у Амбала что-нибудь, чтобы покрыть тело. Амбал выбросил в окно плащ и ковер. Кузьма обернул тело убитого и понес в церковь. Но церковь была заперта, и никто не решался открыть двери. Кузьма положил тело в притворе. Только на третий день пришел игумен монастыря Свв. Козьмы и Дамиана и убедил церковников положить тело в каменный гроб и отпеть панихиду по убиенном. Через неделю пришло духовенство из Владимира. Печальная процессия с телом убитого князя потянулась к городу. Народ вышел навстречу. Когда показалось княжеское знамя и гроб, послышалось погребальное пение, то злоба народная сменилась печалью, вспомнили и добрые дела убитого, его усердие к храмам и церкви, и в народе послышались рыдания. Похоронили Андрея в построенной им церкви Успения Пресв. Богородицы.

По смерти Андрея началась усобица между князьями и между городами. Старые города Ростов и Суздаль призвали на княжение племянников Андрея, Ярополка и Мстислава, которые при жизни Андрея, не смея явиться в его владениях, жили в Рязани. А младший город, Владимир, призвал братьев Андрея, Михаила и Всеволода. Началась усобица. Ростовцы взяли верх и посадили во Владимире Ярополка. «Они наши холопы и каменщики, – говорили ростовцы о владимирцах, – мы их город сожжем или посадника от себя им дадим». Но Ярополк не долго усидел во Владимире, он вел себя именно как посадник ростовский, угождая во всем ростовцам и обременяя владимирцев поборами и данями. «Мы вольных князей к себе принимаем», – говорили владимирцы и прогнали Ярополка и его бояр; на сторону Владимира стала вся земля. Владимирцы призвали снова Михаила. Но Михаил скоро умер; владимирцы созвонили вече и выбрали князем Всеволода. Ростовцы попытались было подняться с Ярополком и Мстиславом против Всеволода и владимирцев, но были побеждены. Вместе с владимирцами за князя Всеволода стал народ всех городов. Даже простой народ Ростова и Суздаля был за Всеволода. Зато бояре даже во Владимире были за Ярополка и Мстислава.

Таким образом в усобице, возникшей после смерти Андрея, столкнулись не столько князья, боровшиеся за старшинство, сколько новое, пришлое население со старыми жителями края. Одолело это новое население. «Старшие города Ростов и Суздаль и все бояре, – рассказывает летопись, – захотели свою правду поставить, а не хотели исполнить правды Божией, и говорили: как нам любо, так и сделаем, Владимир наш пригород! Воспротивились они Богу и св. Богородице и правде Божией, послушались злых людей смутьянов, не хотевших нам добра из зависти к сему городу и живущим в нем. Не сумели ростовцы и суздальцы правды Божией исправить, думали, что если они старшие, так и могут делать все по-своему, но люди новые, мизинные, владимирские уразумели, где правда, стали за нее крепко держаться и сказали себе: либо Михаила князя добудем, либо головы свои положим за св. Богородицу и за Михаила князя. И вот утешил их Бог и св. Богородица: прославлены стали владимирцы по всей земле за их правду, Богови им помогающу»… За какую же это «правду» стояли «мизинные володимерцы»? и почему торжество их так прославлено летописцем?

Дело вот в чем. Городская знать старых городов Ростова и Суздаля устроилась в крае еще задолго до Юрия Долгорукого. С Юрием Долгоруким водворилась в Суздальской земле старшая дружина, бояре, которая примкнула к старому, богатому землевладельческому купечеству Ростова и Суздаля. Низший слой населения этих городов и сплошь почти все население новых городов, с Владимиром во главе, состояло из недавних переселенцев. Эти переселенцы были большею частью из низших слоев южнорусского общества, городского и сельского. Там, на юге, простому народу приходилось много терпеть от засилья богатой торговой и дружинной знати. Торговля, собирая большие средства в руках городского купечества, тем самым поддерживала господство его над низшим слоем населения.