Дорога горы

Дорога была усыпана скатившимися с откосов камнями, поэтому идти приходилось осторожно, внимательно глядя себе под ноги. Римляне время от времени расчищали тракт от завалов, прогоняя по нему толпу рабов. Не все рабы выжили, об этом говорили белеющие у обочины человеческие кости. Из-за частых камнепадов, особенно в период поздних дождей, дорогу приходилось чистить снова и снова – по ней проходил стратегический путь из Иерушалаима в долину Эмек Изреель.

Внезапно послышался ритмичный стук, и вскоре впереди замаячили фигуры бредущих по дороге людей. Некоторые из них опирались на палки, а другие шли, обнявшись и поддерживая друг друга. Возглавлявший странную процессию старик держал в руке колотушку с привязанным к ней деревянным шаром. Он размеренно качал рукой, а шар с глухим звуком ударялся о доску.

Увидев караван, прокаженные шарахнулись в сторону, стараясь как можно быстрее сойти с насыпи, и нестройным хором заголосили: «Нечисть! Нечисть!» Бен-Цион остановился, чтобы подождать, пока калеки освободят дорогу. Те забрались на косогор и сгрудились у сосны, со страхом глядя на приближающихся людей. Когда орха поравнялась с ними, Иешуа смог разглядеть этих наполовину людей, наполовину мертвецов. Несчастные сорвали с головы тряпки, открыв обезображенные лица, и раздвигали остатками пальцев дыры в одежде, показывая страшные язвы на теле. Иешуа содрогнулся. Даже наполовину обглоданные стервятниками трупы на крестах казались не такими омерзительными по сравнению с гниющими заживо людьми.

Юноша удрученно шел рядом с Передом, который, казалось, с жалостью поглядывал на хозяина. Когда орха отошла на сотню локтей, Иешуа вдруг остановил мула, достал из мешка лепешку и бросился назад. Он положил хлеб на краю дороги перед прокаженными, стараясь не смотреть в их сторону. Затем быстро вернулся к каравану.

Вскоре палестинцы дошли до конца ущелья. Солнце уже заливало светом склоны сопок, и сумрачные тени исчезли. Иешуа заметно повеселел. Голоса на этот раз говорили с ним долго: успокаивали, ободряли…

Наконец, орха вышла в широкую долину Эмек Дотан. Бен-Цион решил сделать привал. Путники по очереди напились из кирбы и расположились на отдых, а Эзра подсел поближе к другу – было заметно, что ему не терпится обсудить ночное происшествие.

– Спасибо тебе, – сказал Иешуа с грустной улыбкой.

– Это не мне, – с жаром ответил погонщик. Чувствовалось, что ему хочется выговориться. – Ты знаешь, я сплю и чувствую, что меня толкают. Я глаза открыл – сна вообще нет. Посмотрел на Бен-Циона, тот спит. Лежу и не могу понять: кто толкается? Вдруг слышу, ты с кем-то разговариваешь. Я даже ни о чем подумать не успел – халлук в сторону и выскочил наружу. Смотрю, ты стоишь бледный, взгляд пустой и нож у горла. Ну, я и врезал тебе. Извини, если больно.

– Ничего, – опять улыбнулся Иешуа.

– А потом этот вой, нечеловеческий, жуткий…

Улыбка сошла с лица Иешуа: кому приятно вспоминать подробности недавно пережитого кошмара.

– Они с тобой говорили? – спросил Эзра.

Друзья поняли друг друга с полуслова.

– Да.

– И что сказали?

– Что это их ошибка – дали застать себя врасплох. Обещали, что такое больше не повторится. Сказали, что нельзя помешать демонам идти за нами, но они с ними договорились.

– О чем?

Иешуа опустил голову и тихо сказал:

– Меня не трогают, я под защитой, а ты и Бен-Цион – нет.

Эзра удивленно вскинул брови и посмотрел на караванщика с немым вопросом.

– Ясно, – процедил Бен-Цион, до этого момента не принимавший участия в разговоре. – Я так и думал. Это были непростые шедим.

– А кто? – хором спросили погонщики.

– Похоже, самые опасные, Самаэль и Лилит, – ответил Бен-Цион и пояснил:

– Демоны бывают разные. Есть рухот, просто духи, их можно задобрить или показать им свое уважение, попросить о чем-нибудь. Ну, например, терафим, домашние духи. Есть машихим, вредители. С ними сложнее, тут без заговоров не обойтись. Они живут под порогом, под дверью, в колодцах… А есть хабалим, разрушители. С этими бороться очень трудно – нужны серьезные амулеты и молитвы. Однажды демоны напали на мой караван. Дело было в начале первого месяца. Я возвращался из Цидона в Бейт-Цайду с грузом стеклянной посуды. Один торговец рыбой заказал. Я предложил подождать до лета, но купец очень просил и деньги хорошие посулил – хотел удивить гостей на свадьбе сына. Шли через Мерон. Вроде все хорошо, погода тихая, на небе ни облачка. Только прошли Сафед, вдруг набежали тучи и началась буря. Я такой бури никогда не видел: ветер воет, метель… Это в месяц нисан! А мы в ущелье, никуда не спрячешься. И тут с гор пошли потоки. Мы с погонщиком едва успели на скалу забраться. Трех мулов из шести смыло вместе с грузом. Я потом догадался: с нами раввин шел до Сафеда. А дальше мы были без защиты, вот демоны и распоясались. В общем, могу сказать одно – пока это худшее из того, что случилось с нами. Но не самое худшее из того, что могло случиться.

После рассказа караванщика Эзра совсем приуныл. Увидев такое дело, Бен-Цион хлопнул его по плечу и сказал: