Дорога ярости. Как Джордж Миллер создавал культовую постапокалиптическую франшизу

Равнины Ката-Тьюта запечатлены на экране в третьем приключении Макса Рокатански «Безумный Макс 3: Под куполом грома», формируя важную часть его визуального ряда и в некотором смысле составляя духовную сердцевину картины. Учитывая трагические события, предшествовавшие съемкам, неудивительно, что «Купол грома» – самый возвышенный из фильмов о Безумном Максе, отсылающий к мистике, неземному и священному (с добавкой искореженного металла и визжащих шин в придачу). Но после гибели Байрона Кеннеди на этапе препродакшена интуиция Миллера подсказала ему сойти с корабля.

Они были лучшими друзьями и работали в тесном сотрудничестве с тех пор, как Миллер заинтересовался кинематографом; невозможно размышлять об успехе одного, не вспоминая успех другого.

Однако, несмотря на желание Миллера уйти, «произошло почти обратное». Он вступил, вероятно, в «самый напряженный рабочий период в своей жизни, – как позже признал режиссер, – и я очень, очень рад, что мы это сделали. Это было частью выздоровления. Не отшатнуться от жизни, а снова наброситься на нее». Его комментарии показывают, какая сила духа скрывается под милой и мягкой внешностью.

Чтобы справиться с бременем создания фильма без Кеннеди, Миллер обратился за помощью к другому своему другу и коллеге, Джорджу Огилве, который преимущественно работал в театре, и попросил его принять участие в съемках «Под куполом грома» в качестве второго режиссера. Основной план заключался в том, что Огилве сосредоточится на руководстве актерами, а Миллер – на постановке экшена. Тем временем Терри Хейз поднял на новый уровень свое понимание трудов американского мифолога Джозефа Кэмпбелла, превратив (в своей голове, а затем и в сценарии) Макса Рокатански в квазимессию. Теперь сценарист описывал Макса как «Иисуса, затянутого в черную кожу» – довольно большой шаг вперед от озлобленного офицера Основного Силового Патруля, который в конце первого фильма совершил совсем не характерный для Иисуса поступок – приковал преступника Малыша Джонни к горящей машине и предложил ему отпилить собственную ногу, чтобы освободиться.

Мэл Гибсон подписал контракт на участие в фильме «Под куполом грома» за сумму, которая, по слухам, составила 1,2 миллиона долларов (при общем бюджете около 12 миллионов долларов), и приветствовал изменение подхода.

«С этим фильмом мы работаем под совершенно другим углом, – сказал позже актер. – Если бы это был просто ремейк предыдущей части, то не имело бы никакого смысла его делать. Но это не столько картина о Безумном Максе, сколько гораздо более человечная история… Два предыдущих фильма тяготели к нигилизму».

Что касается последнего пункта – так и есть. Но предыдущие слова Гибсона – «это не столько фильм о Безумном Максе» – наверняка (и вполне обоснованно) были равносильны предательству в глазах поклонников Макса Рокатански. Они свидетельствуют о настроении, с которым команда подошла к работе над фильмом «Под куполом грома»: хорошо это или плохо, но ему предстояло стать другим. И с уходом Байрона Кеннеди это было неизбежно.

К концу 1984 года производство было в самом разгаре. Чтобы отвлечь внимание общественности и СМИ от мест съемок, «Под куполом грома» стали обозначать фальшивым названием: «Путешествие». Джордж Миллер уже давно придумал конкретную открывающую сцену. Она должна быть снята с дальнего расстояния с вертолета, который медленно приближается к земле. В кадре появляется красная скала, безликая и суровая. По мере продвижения вверх, когда камера наконец заглядывает за вершину и поднимается на гребень горы, вдалеке должен появиться Макс, управляющий грязной повозкой, запряженной несколькими верблюдами. Прежде чем такое снять, надо было ответить на очевидный вопрос: где именно будут проходить съемки.

В качестве локации была выбрана Ката-Тьюта. На экране, в контексте фильма, действие которого происходит в бесплодном постапокалиптическом мире, эта местность напоминала бы об опустошении. Такой ландшафт идеально подходил для «Безумного Макса», наводя на мысль о цивилизации, чьи достижения были обнулены до первобытного состояния.