Дорога из мармелада

Черная собачка набросила одеяние на Марсию, раздался треск, куски камня осыпались на сухую серую землю.

– Я могу шевелиться, – закричала Марсия, – спасибо вам!

– Мои ноги освободились, – ликовала Норетта, надев другую накидку. – Как же хорошо без тяжелой каменной обуви.

– Пора идти к воротам, – решила Мафи. – Ну, вперед.

Собаки сделали несколько шагов, потом Норетта обернулась.

– Перла, почему ты стоишь?

– Я останусь, – ответила тушканиха.

Марсия тоже притормозила.

– Почему? Боишься, что не сможем убежать? Но надо же попытаться.

– Антон не может уйти, – пояснила Перла, – я его друг. А друг остается с тобой, когда все остальные уходят.

Мафи улыбнулась.

– Никому не надо здесь задерживаться. Пусть кролик бежит с нами.

– Он не может, – вздохнула Перла, – Малум его заколдовал, Тоша не способен шевелиться, его обездвижили, но не сделали каменным, поэтому Антон часто голодает. Малум очень жесток.

– Ладно, тогда мы пошли, – сказала Марсия.

Мафи сделала большие глаза.

– Марсия, разве кто-то из нас сказал подобные слова, когда ты по шею окаменела? Нельзя бросать кролика в беде.

Уши Марсии стали горячими, хвост, наоборот, заледенел.

– Простите, я очень некрасиво поступила, – сказала она, отчаянно раскашлялась и вдруг ощутила, что колючка, которая сидела в груди, пропала.

– Из тебя что-то выскочило, – занервничала Норетта, – вон лежит!

– Зернышко! – воскликнула Мафи. – Черное, маленькое.

– Не трогайте, – предостерег Антон, – это семя зла. Бросьте на него сверху камень.

Марсия быстро выполнила его указание, мопсихе неожиданно стало очень хорошо на душе. Раздался звон.

– Марсия, твой орден! Он развалился в прах, – заметил кролик.

– И пусть, – махнула лапкой Марсенька, – мне не нужна награда Малума. Если Антон не может идти, то пусть Мафи его на спине, как меня, отвезет.

– И как я сама не додумалась до столь правильного решения, – расстроилась Мафи, – давай, Тоша, вылезай и запрыгивай на меня. Только не дергай за уши. Один раз, давным-давно, я служила лошадью для почтового жаба[3], так Густав мои ушки вместо поводьев использовал. Не очень приятные ощущения навсегда мне запомнились.

Антон опустил голову.

– Эй, почему ты не торопишься? – удивилась Мафи.

– Тоша совсем не может двигаться, – грустно пояснила Перла, – вообще никак. У него ни одна лапка не шевелится.

– Ступайте, – попросил кролик. – И ты, Перла, иди со всеми. Нет смысла тебе здесь оставаться.

– Я друзей не бросаю, – твердо заявила тушканиха.

– И что делать? – растерялась Мафи.

– Надо сшить рюкзак! – осенило Марсию. – Положить туда кролика, сначала его потащит Мафи, а когда она устанет, я мешок на себя нацеплю.

– Отличная идея, – обрадовалась Мафи и тут же загрустила, – но невыполнимая. У нас нет ткани, иголки, ниток.

Глава 21 Платье Норетты

Мафи показала лапкой на Норетту:

– Вот платье.

– Да, – кивнула черная собачка, – красное в белый горошек, моя мечта. Очень красивое, оно немного запачкалось, но его постирать можно!

– И оно сшито из ткани! – объявила Перла.

– Да, – протянула Мафи, – и ее много. А где взять иглу? Нить?

– Последнее не нужно, – сказала Марсия, – есть колючки от веток, вон их на земле сколько валяется, отвалились от стеблей, когда их Норетта каменными туфлями топтала.

Перла наклонилась.

– Очень острые и похожи на скрепки, ими можно материал соединить.

– Ретти, раздевайся, – скомандовала Мафи.

Черная собачка бочком отошла в сторону.

– Зачем?

– Сделаем из твоего платья рюкзак для перевозки Антона, – пояснила Марсия, – рукава за лямки сойдут.

– Оно испортится, – возразила Норетта.

– Если мы не тронем платье, то Антон останется в плену у Малума и Перла с ним, – возразила Мафи.

– Красивый наряд погибнет, – бормотала Норетта, – мне жалко его.

– А Перлу с Антоном нет? – как всегда прямо спросила Мафи.

Норетта закрыла глаза лапками.

– Всю жизнь мечтала о таком наряде. Широкая юбочка, поясок, расцветка красная в белый горошек, и теперь все уничтожить?

– Идите скорей к воротам, – поторопил кролик, – не думайте обо мне.

Норетта развернулась и пошла по тропинке, она очень боялась, что кто-нибудь ее догонит и отнимет любимое платье. Но через короткое время черной собачке стало понятно: она идет в гордом одиночестве. Норетта остановилась, оглянулась и удивилась.

Мафи, Марсия и Перла сидели на камнях у ящика, в котором лежал кролик.

– Эй, – крикнула Норетта, – пошли. Одна я ворота на свободу не открою.

Мафи присела около Антона.

– Как ты думаешь, статуи слышат?

– Да, – кивнул кролик, – во всяком случае те, что около меня, они совсем недавно окаменели. Например, вон те пудель и кошка за несколько часов до того, как вы пришли, тут очутились.

– Ох, бедняги, – вздохнула Мафи. – Когда считаешь, что тебе хуже всех, надо осмотреться вокруг, и сразу поймешь: ты не самая несчастная. Есть те, кому ну совсем плохо. Мы может двигаться, а скульптуры нет. Ты знаешь сказки? Наизусть?

Антон усмехнулся.

– Мафи, во мне хранится тьма историй. И не только выдуманных. Слышала что-нибудь про Великое колбасное сражение, когда в триста семьдесят пятом году до нашей эры…