Дорога к неведомому

– Спокойной ночи, храбрый ублюдок! – прорычал Люсифер и покинул палубу. Низкий смех Эша преследовал его всю дорогу до каюты.

† † †

Завтрак на следующее утро прошел совершенно не так, как я того ожидала. Я думала, что после всего рассказанного ему вчера Люсифер будет постоянно злобно пялиться на Эша. Время от времени я и вправду наблюдала за тем, как эти двое скрещивали взгляды – однако в них не было ни злобы, ни ненависти. Они казались холодными, расчетливыми – и, возможно, даже немного уважительными. Как будто Люсифер и Эш уже поговорили друг с другом.

После завтрака я вызвала Люсифера на разговор.

– Что это только что было? – потребовала я ответа.

Смущенный Люсифер уставился на меня своими угольно-черными глазами:

– Могу я узнать, что ты имеешь в виду?

– Ты совершенно точно знаешь, что я имею в виду! – огрызнулась я. – Ты обещал не вмешиваться.

Плечи Люсифера опустились. Я его разоблачила.

– Послушай, – объяснил он, – я знаю, что ты сама прекрасно можешь за себя постоять и что ты уже уладила с Эшем все открытые вопросы, но я все равно не мог позволить себе остаться в стороне. Неужели ты на моем месте стала бы просто безучастно наблюдать, как кто-то пробуждает во мне ужасные старые воспоминания и оскорбляет меня?

Нет, не стала бы. Мое молчание было для него достаточно красноречивым ответом.

– Тара, – примирительно сказал он и взял мои руки в свои. – Мы – родственные души. Мы защищаем друг друга. Вот почему я мщу за тебя – и знаю, что ты сделала бы то же самое ради меня.

Я опустила глаза. Люсифер, как всегда, был прав. И все же меня грызло какое-то сомнение.

– Ты причинил Эшу боль? – тихо спросила я, не смея посмотреть ему в глаза.

За завтраком Эш выглядел целым и невредимым, но легко мог спрятать раны под длинной одеждой. К тому же у Люсифера было в распоряжении множество способов сделать кому-либо больно – не только телесно, но и душевно.

Люсифер только вздохнул:

– Значит, так ты обо мне думаешь?

Я заставила себя посмотреть ему в глаза.

– Нет, это просто…

Я не могла облечь свои мысли в слова. Я знала, что Люсифер по мере возможности избегал насилия. И все же… Я не была уверена, насколько далеко он сможет зайти, когда дело коснется моего благополучия. А еще я не была уверена, как далеко сама смогу зайти ради него.

– Я его не трогал, – ответил он на мой вопрос, и я почувствовала, что он говорит правду. – Просто немного ему пригрозил.

Что ж, этим, вероятно, и объяснялись их странные дуэли взглядов, которые я заметила за завтраком.

Похоже, наша история с Эшем еще не закончилась, и я знала, что Люсифер будет всю жизнь винить его за это испытание, как и я сама, – но знала и то, что попытаюсь перестать в глубине души ненавидеть Эша. Если я попрошу о том же Люсифера, он тоже возьмет себя в руки – и, возможно, даже попытается с Эшем подружиться.

В принципе, эти двое не сильно отличались друг от друга. Не говоря уже о черных волосах, оба были умны и хитры – и делали все возможное, чтобы защитить своих близких. Но такого я Люсиферу, естественно, сказать не могла.

Я просто быстро поцеловала его, а затем присоединилась к Кэлу, который, полностью поглощенный книгой, бездельничал в одном из уголков для чтения. Присев в оконную нишу рядом с ним, я криво ухмыльнулась, а затем вытащила свой собственный роман, который пришлось начинать заново. К стыду своему, я совершенно не помнила, что Люсифер читал мне прошедшим вечером.

† † †

Прошло еще три дня, в течение которых я не обменялась с Эшем ни единым словом, занимаясь другими делами. Я никогда еще не читала так много, как в последние несколько дней. Книги Кэла я буквально проглатывала, и он не уставал по этому поводу постоянно надо мною подтрунивать. Меня это не беспокоило, пока я могла продолжать обсуждать с ним различных персонажей и сюжетные линии.

Когда я не читала, то в основном рисовала. Грейс продолжала заниматься со мною, и когда я нарисовала так много разных животных, растений и предметов, что у меня заболели пальцы, она наконец позволила мне взяться за человека. Сначала я рисовала просто кукол, только фигуры без лиц, волос и одежды. Таким образом Грейс обучала меня понимать пропорции человеческого тела.

Было отнюдь не легко нарисовать руки и ноги нужной длины и не сделать голову слишком большой или чересчур маленькой, но после нескольких попыток передо мной наконец появилась фигура, уже вполне напоминавшая человека. Вместо того чтобы дать мне передышку, Грейс попросила теперь нарисовать эту куклу с разных углов зрения, а затем также кукол обоих полов, что заняло еще целый день.

Сегодня наконец пришло время двигаться дальше, и я осмелилась замахнуться на лицо. Преподав мне урок о различных пропорциях человеческого лица и отличиях в его чертах у мужчин и женщин, Грейс разрешила приступить к работе.