Дорога к неведомому

В следующий момент в комнату ворвались Морган и Кэл; за ними следовала Грейс. Все трое выполнили поставленные перед ними задачи. Астра взяла ведро с водой и белые полотенца – похоже, это была разрезанная блузка Грейс. Спокойными отработанными движениями она обнажила рану Уилла и начала ее очищать, а затем попросила Леннокса дать ей желтоватую склянку и скрутить с нее крышку.

– Наверное, теперь тебе будет немного больно, – предупредила она Уилла, прежде чем нанести пять капель эссенции на его рану. Тот застонал, но остался лежать неподвижно. Последовала еще одна капля зеленоватой жидкости; затем Астра начала перевязывать рану. Кровотечение ослабло, но полотенца все равно покраснели.

– Мне придется менять повязку каждый час, – сказала она собравшимся. – Рана, может быть, и болезненная, но не смертельная. Ни один из основных органов не задет. Если ничего не воспалится, Уилл, скорее всего, останется лишь со шрамом на память.

– Благодарю тебя! – воскликнула Серафина со слезами на глазах.

Если бы Уилл умер, она винила бы себя всю оставшуюся жизнь. Как и все мы.

Астра помрачнела.

– Не благодари меня слишком рано, – прорычала она. – Сначала нам надо выбраться из этого треклятого города.

† † †

Двадцать минут спустя мы все стояли перед парадным входом в особняк. Гордон и Кэл погрузили наши пожитки в огромную карету Мейв. Мы поспешно запихнули все свои вещи в мешки, чтобы поскорее уехать. Никому не хотелось ночевать в доме, где хранились замаринованные части человеческих тел.

Уилл прихрамывал – но, по крайней мере, смог снова встать на ноги. Серафина и Морган поддерживали его с обеих сторон. Эти трое вышли из дома последними.

Я смотрела на каменное здание, на кроваво-красные вьющиеся розы, взбирающиеся по стене, на бесчисленные балконы и эркеры. Вчера этот особняк показался мне сказочным замком. Сегодня же он являл собою воплощение самого настоящего кошмара.

Я подняла глаза к мерцавшим в небе звездам. Трудно было поверить, что мы прибыли сюда только вчера, что две ночи назад пережили шторм, а сегодня вечером только что расправились с целой армией чудовищ. Несчастья, казалось, преследовали меня по пятам.

Но мы выжили. И это было самое главное.

Когда все благополучно собрались у кареты, я выступила на несколько шагов вперед. Люсифер, стоявший сразу за мною, нежно положил руку мне на плечо:

– Тебе не нужно этого делать.

Повернувшись к нему, я взглянула ему прямо в глаза. Даже после всех ужасов прошедшего вечера я видела в них слабое алое мерцание.

– Нет, нужно, – твердо ответила я. – Это дом воплощенного ужаса. Я обрету покой лишь тогда, когда он будет разрушен.

Кивнув, Люсифер встал рядом, словно защищая меня. Хотя на то, что я намеревалась сделать, мне и не требовалось его согласия, было радостно сознавать, что он меня поддерживал.

Я распростерла руки, покрытые теперь черными как смоль рукавами. Мне пришлось накинуть одну из мантий Люсифера на свое разорванное платье, чтобы в городе на меня не смотрели косо.

Подняв руки к небу, я вытянула их в сторону особняка, а затем позволила своей, весь вечер с трудом сдерживаемой, магии пробежаться по моему телу. Она нагнетала тепло и гнала по венам шипящие угли прямо в мои напряженные до самых кончиков пальцы.

Еще. Еще. Пламя танцевало подле моих рук, но я все еще держала его на поводке, черпая еще больше жара из источника внутри, казавшегося бездонным. Воздух был натянут как струна, мои нервы – тоже. Тем не менее я немного расслабила плечи и глубоко вздохнула.

Месть. Месть за Уилла. Месть за моих друзей.

Я испустила ужасный крик. Во мне вспыхнул огонь. Я вложила в крик весь свой гнев на Мейв за то, что она угрожала моим друзьям и причинила им боль. Вылетевшее из меня пламя принялось пожирать дом. Я не чувствовала жара, просто увидела красно-золотое бурление, когда огонь охватил все здание. Раскололись оконные стекла, и, громыхая, отлетела с крыши черепица.

Эта сцена было дикой и необузданной, ужасной и прекрасной одновременно. Особняк горел; дым поднимался до самых звезд и заставлял глаза слезиться. Опустив руки и тяжело дыша, я посмотрела на Люсифера. Пламя подсветило его лицо мерцающим оранжевым светом. В его взгляде на меня не было страха, скорее изумление. Даже трепет.

Я с облегчением улыбнулась ему, когда особняк взорвался. Очевидно, огонь добрался до залежей муки на кухне. Раздался оглушительный хлопок, и во все стороны полетели искры. В ушах зазвенело.

Не сводя с меня глаз, Люсифер создал щит из глубочайшей тьмы вокруг нас и наших друзей, отошедших чуть подальше. Частицы пепла слетали вниз, как снежинки, но жар и пламя не могли проникнуть сквозь тень, созданную Люсифером. Даже когда сама ночь, казалось, взорвалась вокруг, мы остались целыми и невредимыми.

Теперь по лицу Люсифера расплылась робкая улыбка. Он подошел ко мне, и мы, взявшись за руки, зашагали обратно к карете и нашим друзьям. Позади нас бывший особняк Мейв сложился и рухнул, пожираемый пламенем и тьмой.

† † †