Дорога праха

Три дня. Ну, не рекорд. Всего на секунду Казимира закрыла глаза, и уже услышала голос Вегарда. Горячая ладонь коснулась её левой щеки и уха.

Вот он. Под голубыми глазами залегли глубокие мешки, мокрые волосы упали на лицо, с бороды тоже капало. Каз попыталась коснуться его, но тело на команду не отреагировало.

– Привет, – сказал он тихо. Будь в комнате какой-то ещё шум, Каз бы не услышала голоса Вега. Рукавом рубахи он утёр лицо – похоже, умывался, чтобы хоть как-то взбодриться.

– Привет, – прохрипела Казимира и склонила голову, чтобы прижаться к его пальцам.

Что ещё тут скажешь? Что ей жаль? Что он был прав? Что она тупица? Да, пожалуй, всё это и нужно сказать, но Казимира выдавила только:

– Злишься?

На секунду Вегард нахмурился, но мотнул головой и погладил Каз большим пальцем по щеке.

– Нет, – выдохнул Вег с нежностью, которой она прежде никогда от него не слышала. Ни от кого не слышала. Только и нужно-то было чуть не убиться. – Нет, ральсне, я не злюсь. – Он подался вперёд и коснулся губами её лба.

Казимира не знала этого слова – наверняка ругательство. Она бы поняла, назови он её чокнутой или идиоткой. Главное, чтобы говорил таким тоном, будто готов простить эту дурость, но только в последний раз.

Вегард отстранился, но руку не убрал, поправил её волосы, улыбнулся, глядя в глаза.

– Тебе сильно досталось, – сказал он с сочувствием, но продолжил уже веселее: – Особенно от природы, она лишила тебя половины мозга. Бедняжка, как столько лет прожила?

Каз бы пихнула его, если бы могла, но оставалось только усмехнуться. Не задевая её, Вег убрал руку и сел на постели рядом. Хоть и слабо, но бионические пальцы уже слушались, здоровые пока не отзывались.

– Шуток успел заготовить, – заметила Казимира.

Он скривился. Морщинки залегли в уголках глаз и между бровями. Нет, он сидел недостаточно близко.

– Три дня без сна – было много свободного времени.

Каз хотела что-то ответить, но в горле снова пересохло. Кашель будто заново вспарывал живот, пришлось звать Ясмину, чтобы она дала какую-то микстуру для горла, порошок от боли и обработала швы.

Когда Яс снова вышла, буркнув что-то про «не мешать», Казимира заговорила первой:

– Я была не права. Это было… Прости. Мне не стоило… делать всё это.

Вегард нахмурился, готовя наверняка очередную колкость про её сотрясение или полоумие. Бионические пальцы сжались и расслабились, Каз чуть сдвинула левую руку в сторону, чтобы найти его ладонь. Этот жест нужен, чтобы чувствовать тепло другого, чтобы без слов говорить «спасибо, что ты рядом», «я знаю, что могу на тебя положиться». Этого не передадут холодные железяки, но Вегард смотрел сейчас на их сплетённые пальцы и улыбался уголками губ.

В больничной палате не осталось запахов спирта, лекарств, Ясмининых трав и мазей, микстур и порошков. Комнату заполонил аромат новой, дорогой кожи, разгорячённого металла, мужского пота вперемешку с морской солью. Снега и льда.

Думая, что она хочет ощутить этот вкус на языке, Каз облизнула губы. Вкус снега, соли, кожи.

Вегарда.

29

Перевезти Казимиру в Синий Храм смогли только на четвёртый день. Врачи без конца брали какие-то анализы, осматривали её, проверяли швы и переломы. По их расчётам Каз должна была уже умереть, и это волшебное исцеление вызывало сотню вопросов. У самой Казимиры тоже, но Вегард ни ей, ни медикам полноценного ответа не дал. «Помогли друиды», и только. После этих слов врачи смотрели на него чуть ли не с отвращением – здесь этажом выше ставят протезы, неотличимые от настоящих конечностей, здесь безболезненно принимают роды, здесь спасают жизни с помощью науки и тянутся к просвещению. И в этом же городе друиды устраивают свои ритуалы, жертвуют богам коз и кроликов, чтобы зима выдалась спокойной, чтобы урожай был богат, чтобы дети не болели, и зафери обходили селения стороной. Конечно, врачи корчили такие мины.

На четвёртый день Каз ещё не могла и приподняться без чужой помощи, чтобы сесть. Любое напряжение – и ей будто положили холодный валун на живот. Сдавливало мышцы, тревожило раны, отдавало слабостью в ноги. Казимира быстро оставила попытки, но когда в палату зашли с носилками… Ащ, Алаян, провалиться бы со стыда на этом же месте.

– Не рано? – переспросила Ясмина, которая до того уже пыталась отговорить Каз. – Может, ещё через пару дней? Она слишком слаба.

– Храм близко, – с блаженной улыбкой ответила одна из пришедших друидов и передала Вегу сложенную белую рубаху. Странно. Зачем ему одежда друидов? Похожа на его собственную…

– Машина надёжная, на кочках трясти не будет, – заверил мужчина в синей рясе и с медными бочонками на поясе. – Мы лучше позаботимся о вашей подруге.