Дорога праха

От всех троих, выросших за этими стенами, сейчас жаром исходил гнев. Их святыню опорочили, разгромили дом, наверняка убили каждого, кто был внутри. Обскуры не стали бы миндальничать с теми, кто десятилетиями не принимал их за людей. Казимира не осуждала их, но теперь и медяка бы не поставила на жизнь любого из восставших. Заикнись кто о милосердии, Ан бы велел его высечь.

Всё предельно просто. За насилием следует только насилие.

Казимира растянулась на крыше длинного авто, свесила ноги на заднее стекло, а рукой прикрыла глаза от солнца. Где-то под её головой Ариан отстукивал нервную дробь по рулю. Последнюю сигарету он выкурил полчаса назад и теперь грыз сухарики с таким хрустом, что Каз засомневалась, не гравий ли жуёт там княже.

Вегард вышел из машины, хлопнув дверцей. Колымага, поразительно похожая на ту, что была у них ещё в Гастине, пошатнулась.

– Всё в норме? – спросил Вег, складывая ладони на крыше авто и упираясь подбородком в большие пальцы. Каз повернулась к его лицу. Так близко, что могла рассмотреть каждый волосок в отросшей бороде, каждую новую морщинку на хмуром лбу. Кончиками пальцев Казимира провела по его скуле, и Вегард прикрыл глаза, склоняясь к её руке. Когда он в последний раз улыбался? Когда в последний раз мог решить что-то разговором, а не мечом?

– Поскорее бы это закончилось, – ответила Казимира и снова посмотрела в небо.

Её желание исполнилось меньше часа спустя.

С третью солдат Каз перебралась через высокие стены, пока остальные отвлекали ударом в лобовую – выбили ворота, окружили особняк, обстреляли окна из луков и арбалетов. Вегард и Ариан подробно описали все коридоры, лестницы и чёрные ходы, которые вспомнили. Вег почти решился пойти вместе с Казимирой, но Клаудия напомнила:

– И кто же, по-твоему, будет защищать его светлость? Пожилая дама, что в жизни не держала оружия, кроме розог?

Ан поёжился? Прилетало в детстве по непоседливой заднице?

Если Каз нервно шутила, хоть и не вслух, то иссякающее терпение Вега выразилось иначе.

– Какое счастье, что его светлости уже не семь лет, а то и сопли бы ещё пришлось вытирать, да? – Он хлопнул ладонью по крыше авто. Казимира стояла рядом, опираясь бедром о капот, и потянулась, чтобы удержать Вега за локоть, но не успела.

– Твоя правда, – Клаудия равнодушно повела плечами, отворачиваясь к горизонту, – какой толк от защитника, который никого не может защитить, да?

Ч-е-г-о.

Казимира прикрыла глаза и медленно повернула к ней голову. Два шага – и хлёсткий удар наотмашь, чтобы у обскурной суки, простите, пожилой дамы, шляпка слетела с головы.

– Спасибо, что дала повод, – рыкнула Каз и сжала кулаки, унимая дрожь. Ни Вег, ни Ан ни слова ей не сказали.

* * *

С тех пор как Валлеты выпустились, в этих стенах почти ничего не изменилось – все описания сходились с действительностью. Казимира зашла через западное крыло, где располагались спальни послушников. Кровати, стены, полы в запёкшейся крови, тела уже убрали. В одной из комнат обскуры хранили боеприпасы, на защите – четверо. Метательный кинжал ударил одного в сердце, другого – в глаз, шею третьего свернул один из разведчиков, уже привычных для Каз напарников. Четвёртый обскур бросился в атаку, но только напоролся на короткий меч.

Мауро с большей частью своих людей поехал за Габией, поэтому этим отрядом руководила Казимира. Безмолвно она указала дальше на коридор – проверьте – и поспешила на второй этаж. Судя по звуку, основной бой проходил в вестибюле и дворе. Задача отряда Казимиры – найти возможные ловушки, засады и, если повезёт, выживших. После Авроры никто уже и не надеялся на последнее.

На втором этаже, по словам Вега, когда-то располагались спальни мальчиков. Каз шла от одной комнаты к другой, осматривала – пустые шкафы и прикроватные тумбочки нараспашку, кровати не заправлены, подушки раскиданы. Ветер, что задувал в раскрытые и выбитые окна, подхватывал и кружил перья из распоротых перин. Ни единого кровавого пятнышка. Какого зафери? Они не тронули детей? Или вывели куда-нибудь в общий двор и устроили из этого представление… Нет, и думать не хочу.