Дорога праха

– Ты точно в порядке? – спросил Вегард. Она не подняла взгляда с тряпки, которой натирала меч. – Каз? – позвал Вег.

– А?

– Я говорю, ты точно в порядке? Он не задел тебя?

– Не.

Кохрэ, мальчишку можно было освободить от зафери, а я сразу рубить стала. Нет, стоп, я защищалась. Я защищала Ариана.

Казимира глянула на него и снова заметила рваную штанину. От колена и вниз тянулись лохмотья, в свете костра блеснула светлая кожа. Вот что не так! Никаких волос. Уж вряд ли княже бреет ножки на манер столичных красавиц, или Казимира чего-то не знает о каллгирской моде?

– Он Ариана схватил за ногу. – Каз указала на него. Все трое – Вег, Ан, Клаудия – обернулись к Казимире. – Думала, сломает, а у него ни царапины.

Вегард кашлянул, хотел, похоже, сказать что-то, но Ан его перебил:

– У меня протез.

Каз сощурилась. Серьёзно?

– В семь лет ногу слома… л, – прозвучало так, будто он не был уверен в окончании. Ариан потёр нос. – Сложный перелом, пришлось ставить протез. – Ровный будничный тон. Не иначе как зафери и в него вселился – Ариан не психует, не истерит, разговаривает с Казимирой. Просто разговаривает. Когда Дакин вернётся, надо его попросить проверить Ана.

Казимира раскрыла рот, вдохнула, закрыла. На ум не пришло ничего лучше кивка.

Минут десять спустя вернулся Дакин с двумя холщовыми мешками в руках. С одного капала на землю кровь, другой только побурел.

– Это что? – спросил Ариан.

Если бы ему хватило ума промолчать, никто другой бы и не подал голоса. В отсветах костра Дакин казался ещё бледнее, чем обычно, тени под глазами залегли ещё глубже, голос прозвучал ещё тише:

– Сердце и печень.

Каз приподняла брови и встретилась с таким же удивлённым взглядом Вега.

– И это нужно, чтобы… – проговорил он.

– Сжечь на высоком холме, – ответил равнодушно Дакин. Мешки он связал общей тесьмой, затянул горловины и сложил в свою сумку. Казимира стала вспоминать, не угощал ли её Дакин яблоками, которые хранил там же. Мало ли, вдруг это не первая его странная поклажа.

– А хоронить мы его не станем? – спросил Вегард. – Или в храм тело относить?

– Нет нужды, – сказал Дакин. Он всё возился в своей сумке, что-то поправлял, перекладывал. Каз поморщилась от запаха. – Теперь это пустая оболочка. Звери съедят.

– Как-то жестоко, – буркнула Казимира, представляя собственное мёртвое тело, брошенное в лесу на съедение шакалам. – Кхм. А почему ты забрал сердце и печень?

Дакин тяжело вздохнул, видимо, понимая, что пока его обо всём не расспросят, не успокоятся. Он опустил сумку на камень, сел на свой лежак, припорошённый сухими листьями и песком. Приложил два пальца к груди, к сердцу:

– Цинтцуэки. – Рука скользнула к правому боку, к печени. – Та́нтцуэки. Цинтцуэки принадлежит богине Киро. Та́нтцуэки принадлежит богу Вато. Пепел этих органов должен вернуться к создателям. – Рука указала на закрытое кронами небо.

За годы жизни бок о бок с Айми Казимира узнала о религии Хидона чуть больше, чем ничего. Гастинскую веру та не приняла, о родной никогда не упоминала, любых ритуалов избегала. Каз не задавала лишних вопросов, чтобы не заработать новый шрам от куная.

– Интересная религия, – буркнул Ариан. Скрестив на груди руки, он так близко стоял к костру, что Казимире показалось – вот-вот огонь перекинется на лохмотья штанов. – Я бы хотел узнать о ней побольше.

Дакин едва нахмурился, с недоверием посмотрел на Валлета.

– Да-а, правда, – продолжил тот. В голосе появилась издёвка. С возвращением, ваша светлость, мы не скучали. – Может, заглянем к этим ребятам, послушаем истории? Например, историю, какого зафери ты раньше не сказал, что у нас под боком Чёрный Храм и ночевать здесь опасно?

Дакин медленно вдохнул и прикрыл глаза. Тоже, наверное, подумал, что всё встало на свои места и проверять княже на одержимость не нужно. Хм, даже неприятно, будто я какой-то секрет его выдала. Нет. Ерунда. Сам виноват, о таком предупреждать надо, Ан прав.

Это ещё что? Ан прав? Фу-фу-фу!

– Вы бы попросились туда на ночлег, – ответил, как всегда, непробиваемый Дакин.

– К зафери в гости? – Ан хохотнул. – Не-е, спасибо.

– А если бы и попросились? – спросил Вегард с кивком. Заметил что-то или почувствовал, что Дакин недоговаривал.

– Я из этого храма, – сказал тот. – Если вернусь – накажут, что оставил деревню, в которой должен был служить.

Ариан глянул на Казимиру, будто прикидывал в мыслях, сколько ещё соберёт вокруг себя беглых преступников.

Расспросы кончились, и Дакин снова начал что-то перекладывать в своей сумке. Такой сосредоточенный, словно забыл о людях вокруг.

Наконец Клаудия выдохнула, ожила, вертя головой по сторонам, спросила о чём-то Ариана, вернулась к своему лежаку. Будто ничего не случилось, только запах крови напоминал о теле в лесу.