Дорога превращений. Суфийские притчи

Сокол и утки

Притча иллюстрирует одну из любимых тем Руми — о вреде бессмысленного подражания. Только сообразуясь с врожденными способностями ученика, которые ему «от Бога предназначены», шейх может достичь успехов в воспитании. Надо заметить, что, в противоположность известному горьковскому (и весьма горькому) высказыванию: «Рожденный ползать — летать не может», здесь ударение ставится не на предрасположенности к учению вообще (в этом смысле, согласно Руми, возможности каждого ученика поистине безграничны), но именно на обстоятельствах, наиболее пригодных для развития каждой индивидуальности. «Жить и добывать пищу» (т. е. по-настоящему духовно развиваться) «соколы» и «утки» призваны в совершенно разных условиях…

Д. Щ.

* * *

Люди различаются по своей природе: одни созданы так, что «ввысь взлетают без усилья», другим же предопределено развиваться в «огражденном доме». Заметим, что Руми не «унижает» уток и не «возвышает» сокола, а просто констатирует: «Каждому жилье от Бога предназначено свое». Это означает, что самим Богом разные «породы» учеников созданы для разной деятельности. Сокол в данной притче символизирует того лженаставника, который ко всем подходит с одной меркой и судит обо всех по себе. Не надо требовать от ученика невозможного, а потом сокрушаться, что он не оправдал надежд. Заметим также, что сокол — «учитель жизни» не только ложный, но и корыстный: ведь он, очевидно, хочет «позвать в полет» уток лишь для того, чтобы сделать их своей добычей…

М. Х.

Сокол и утки

Раз подлетел к болоту хитрый сокол
И стаю уток звал в полет высокий:

«Как тускло и ничтожно вы живете!

Не надоест вам обитать в болоте,

Когда вокруг — и степи и поля,

И так пестра и широка земля?»

А утки отвечали: «Сокол, что ты?

Как нерушимый вал — для нас болото,

Вода для нас — как огражденный дом!

И то сказать, летаем мы с трудом.

Совсем не каждый, кто имеет крылья,

Как сокол, ввысь взлетает без усилья,

А потому и каждому жилье

От Бога предназначено свое.

Не искушай нас бросить то жилище,

Где мы живём и добываем пищу:

Кто пред тобой открыл небесный свод —

Тот поселил и нас среди болот!»

Борода

Помимо традиционного для суфийской литературы обличения показной набожности, притча содержит скрытый призыв использовать отпущенное время жизни для исправления своего «сердца черного», а не для внешнеобрядового поклонения. Особенно это относится к людям, успевшим приобрести немалый жизненный опыт («белобородым»). Ср. призыв Саади: «Ты, пятьдесят проживший лет! Быть может, // Тебя пять дней оставшихся встревожат?..» («Гулистан», перевод Анатолия Старостина).

Д. Щ.

Борода

Спросили прихожане: «О мулла,
Всегда ль была брада твоя бела?»

Он отвечал: «Она была черна,

Но побелела с возрастом она».

А те ему: «Коль многие года

Тебя сопровождала борода,

Что ж не белело, глядя на нее,

С ней вместе сердце черное твое?!»

Муха-капитан

Данная притча — карикатура на ограниченного «ученого», который мнит, будто достиг познания Истины (в суфизме море — метафора Высшей Реальности, а волны — отдельных феноменов бытия). На самом же деле такой «ученый» замкнут в «нечистом пространстве» своих ложных концепций.

Д. Щ.

* * *

Дабы учение не сводилось на нет «безудержной гордыней» и было духовно плодотворным, необходимо, чтобы оно проходило сквозь сердце ученика, а не только постигалось интеллектуально. Но для этого и сам учитель должен сообщать передаваемым знаниям эмоциональный импульс. То, что постигнуто в момент, связанный с высоким или ярким переживанием, запечатлевается совсем иначе, нежели воспринятое в обыденном или, тем более, подавленном состоянии души («сходственно… ученье с лужей»). Ведь в момент вдохновения, восторга, удивления — открываются каналы интуитивного, «эвристического», постижения мира, каковое особенно свойственно детям (в этом — один их смыслов евангельского изречения: «…Если не обратитесь и не будете, как дети, не войдете в Царство Небесное» — Матф. 18, 3).

М. Х.

Муха-капитан