Дорога в Омаху

– Не собираетесь ли вы представить нас в аэропорту участникам пресс-конференции? – спросил Марлон иронически, подчеркивая свой спокойный, теплый среднезападный акцент.

– Я? Нет. Вас встретит мэр. Собственно говоря, мне нельзя выходить из самолета в течение часа после посадки или около того и тем более принимать участие в какой бы то ни было пресс-конференции.

– В таком случае зачем вообще выходить из самолета? – высказал свое мнение эрудит из Йеля, называвший себя Силвестром. – Мы используем оборудование и транспорт военно-воздушных сил, чтобы добраться до…

– Ни слова больше! – завопил вице-президент, хватая его за руки. – Я ничего не должен знать! Предполагается, что я нахожусь в полном неведении относительно происходящего.

– Итак, как сказали вы, предполагается, что вы ни о чем не знаете? – произнес Герцог. – Но ведь на обосновании стоит ваша резолюция, сэр.

– Ну и что из того? Кто, черт возьми, будет читать всю эту муру?

Он мертв, бедняга Джуд, кричи иль не кричи,
На лоб его струится свет свечи, —

пропел тихо Телли со своего вертящегося стула красивым баритональным басом, как нельзя лучше подходившим для трогательной песни Роджерса и Хаммерстайна.

– Повторяю, – не унимался Силвестр, – зачем покидать самолет?

– Я вынужден сделать это. Видите ли, какой-то жирный сукин сын угнал машину моей жены прямо из-под окон нашего дома, – не мою, заметьте, а ее! – и я должен опознать эту тачку.

– Да вы шутите! – изумился Дастин, и в его словах не было и тени наигранности. – Похищенная машина – и вдруг здесь, в Бостоне!

– Мне сказали, что на ней прикатили сюда какие-то исключительно мерзкие типы.

– И что вы намерены предпринять в связи с этим? – поинтересовался Марлон.

– А вот что: лягать ублюдков в зад, пока там не появится восемнадцать дыр, и повторять это снова и снова!

Воцарилось краткое молчание. Затем, поднявшись во весь рост, Герцог, от чьего взора не ускользнуло то сосредоточенное внимание, с которым его товарищи смотрели на вице-президента, заговорил величественным тоном, словно и впрямь носил титул, запечатленный в его прозвище:

– Возможно, ты и правильный парень, а, пилигрим? И кто знает, не сумеем ли мы помочь тебе?

– Что касается меня, то я, конечно, никогда не сквернословлю, а если и случается такое, то крайне редко…

– Бранись, беби, сколько хочешь! – встрял Телли и, засунув руку в карман жилета, вытащил оттуда конфету на ниточке. – Вот тебе леденчик, и не бейся больше, птенчик. Только что ты обрел здесь новых друзей и, думаю я, вполне можешь теперь рассчитывать на их помощь.

– Приготовьтесь к посадке в конечном пункте нашего следования аэропорту Лоуган в Бостоне, – послышались усиленные громкоговорителем слова из кабины пилота «Эйр-Форс II». – Самолет приземлится предположительно через восемнадцать минут.

– У нас есть еще время выпить, сэр, – проворковал сладкоголосый Марлон, рассматривая молодого блондинистого политика. – Все, что вы должны сделать, – это вызвать стюарда.

– А почему бы, черт возьми, и нет? – Вице-президент Соединенных Штатов с молодцеватым видом нажал на кнопку, и вскоре – а возможно, и не столь уж скоро – появился стюард из служащих военно-воздушных сил, не испытывавший, судя по всему, особого энтузиазма.

– Ч-ч-что вам угодно? – выдавил из себя капрал, устремив на молодого вице-президента грозный взгляд своих очей.

– Что ты бормочешь там, пилигрим? – заорал Герцог, все еще продолжая стоять.

– Прошу прощения?..

– Да знаешь ли ты, кто перед тобой?

– Да, сэр! Конечно, сэр!

– Тогда мигом в седло и мчи галопом! Понял, не рысью, а галопом!

Капрал, сопровождаемый на этот раз еще одним членом экипажа, вернулся с напитками значительно быстрее, чем можно было ожидать. И все улыбнулись, поднимая стаканы.

– За вас, сэр! – провозгласил Дастин чистым, четким голосом.

– Поддерживаю тост! – воскликнул Телли. – И забудьте о леденце, мой друг!

– Присоединяюсь к тосту третьим!

– Четвертым!

– Пятым!

– А я шестым! – подвел итог Герцог, кивая головой в лучших традициях языка жестов.

– Потрясные вы ребята!

– Быть друзьями вице-президента Соединенных Штатов – большая радость и великая честь для нас! – молвил ласково Марлон и, пригубив напиток, поглядел на приятелей.

– Не знаю даже, что и сказать. У меня такое чувство, что я один из вас!

– Так оно и есть, пилигрим, – заверил вице-президента Герцог и снова поднял свой стакан. – Тебя ведь тоже обделали.

* * *

Дженнифер Редуинг при активном содействии преисполненной энтузиазма Эрин Лафферти и с посильной помощью обоих Дези сотворила интернациональное жаркое. Поскольку особого устройства печь со стальным корпусом имела четыре отдельные секции с автономными терморегуляторами, удалось потрафить вкусам всех присутствующих.

Перед тем как приступить к готовке, жена Пэдди Лафферти обзвонила известных в Марблхеде поставщиков кошерных продуктов и попросила их прислать в «альпийский домик» самую лучшую лососину и свежайших цыплят, а затем связалась с ребятами из Линна и заказала у них филей, конечно, наивысшего качества.