Дорога ветров

– Ты все время принимаешь меня за дурака, Митт. Я не собираюсь дать тебе одно из них. Если человек может сделать одно ружье, то может сделать и два, правда? – Вся стойка с ружьями вдруг повернулась, Хобин вынул из стены за ней два свободно лежащих кирпича и запустил руку в пустое пространство за ними. Шаря там, он проговорил: – Скажи-ка мне, Митт, что тебя заставило заняться этой глупой борьбой за свободу? Это ты из-за отца или было еще что-то?

– Наверное, из-за папы, – проговорил Митт.

Так больной ветрянкой мог бы утверждать, что у него вскочил один прыщик, не в силах признаться, что их множество. И, словно принимая свое поражение, Митт осторожно положил на пол ломик.

– Я так и подумал. – Хобин аккуратно уложил кирпичи на место и закрыл шкафчик, а потом медленно повернулся, держа в руках странное, толстое и короткое ружье. – А я надеялся, что ты повзрослеешь. Тебе пора жить своей жизнью. – Хобин опустил ружье. – Ты никогда не задумывался над тем, что за человек мог оставить вас с Мильдой одних?

Это был такой нехороший вопрос, что Митт был не в состоянии на него ответить.

– Что это за ружье? – спросил он.

– То, которое я держал в кармане, пока ты кидал свою бабахалку, – пояснил Хобин. – На случай неприятностей. Я его зарядил. Но могу дать тебе только те шесть патронов, что в нем, так что береги их. Я могу обманывать инспекторов не больше, чем ты.

– Шесть патронов? – удивился Митт. – А как же его запалить?

– Никак. Ты не задумывался над тем, что происходит с теми капсюлями, которые ты для меня делал? Они здесь, видишь, на конце патрона. Ударник попадает по капсюлю. Каждый заряд установлен в своем стволе. После выстрела поворачиваешь его вот так и ставишь на место следующий ствол. Ружье не очень дальнобойное, иначе я бы его тебе не дал. Оно для того, чтобы помочь тебе выбраться из неприятностей, а не увязнуть в них еще сильнее, понял? Если бы не Мильда с девочками, я бы оставил тебя здесь и врал бы до посинения, что ты все время был со мной, как я это делал раньше для Кандена. Но теперь я должен думать и о них. Держи.

Он вложил ружье в руки Митту. Как и все оружие Хобина, оно было идеально уравновешенным. Мальчик почти не ощутил его веса.

– А для чего ты его придумал?

– Это опытный образец, – пояснил Хобин. – А еще, когда-нибудь здесь, на Юге, начнется настоящее восстание. Графы не могут вечно угнетать людей. Так что я готовился. Я надеялся, что ты проявишь терпение и тоже присоединишься. Ну что ж. Твоя куртка на лестнице, там же найдешь и мой ремень, чтобы подвесить к нему ружье.

Митт пошел к двери. И действительно, там оказались его старая куртка и ремень отчима.

– Ты… ты все это приготовил… – смущенно выдавил он.

– А чего ты ждал? Иногда мне кажется, что из меня вышел бы лучший борец за свободу, нежели из вас всех. Я хоть немного головой работаю. И я дам тебе совет. Не ходи на Флейт.

Митт замер, не успев застегнуть ремень Хобина.

– А?

– А? – передразнил его оружейник. – Вы все одинаковые. Делаете то, что делали до вас другие. У тебя же есть мозги, Митт! Сообрази! Тебя будут ждать на Флейте. Если ты туда отправишься, то тебя поймают уже завтра к обеду. Лучше иди вдоль берега и попробуй раздобыть лодку в Хоу или на Малом Флейте. Или посмотри в Западном затоне.

– За теми грязными канавами? – возмутился Митт.

– Тебя это не убьет, а он ближе всего. Но я не знаю, как яхты охраняются. Приглядись сначала. Если попадешь в Кандерак или Уэйволд, где есть оружейники, то иди к ним и говори, что тебя послал я. Меня все знают. Ну, идем, – заключил Хобин. – Подсажу на стену.

Митт засунул ружье за пояс и надел куртку.

– Но что ты скажешь, когда сюда придут ищейки?

– Для начала заколочу гвоздями это оконце, – ответил оружейник. – Тогда ты, может, и пытался сюда вломиться, но не смог. Я буду очень огорчен и разочарован в тебе. И на порог тебя с этих пор не пущу.

Хотя при этих словах Хобин чуть улыбнулся, Митт понимал, что, скорее всего, больше не увидит отчима. И, идя за ним по двору, мальчик неожиданно почувствовал, что это его ужасно огорчает. Он никогда не отдавал Хобину должное, никогда не думал о нем так, как следовало. Ему хотелось попросить прощения. Но времени на разговоры не было. Хобин уже переплел пальцы рук, чтобы мальчик мог на них встать. Митт вздохнул и поставил ногу.

– С днем рождения, – прошептал Хобин. – Счастлив корабль и берег.

За всем случившимся Митт совершенно забыл про свой день рождения. Ему хотелось поблагодарить Хобина за то, что он об этом вспомнил. Но отчим уже подбросил его вверх. Митт оказался на стене. Он успел лишь мельком улыбнуться Хобину – и сполз на другую сторону.

Похоже, его никто не заметил. Митт отправился к самой низкой части Холанда, которая находилась между насыпной дорогой к Западному затону и дюнами. До нее было рукой подать. Улица Флейт располагалась на западной стороне города. И Митт понял, что Хобин был прав, когда велел ему идти сюда. По дороге попался всего один отряд солдат, и мальчик легко спрятался от них в дверной нише.