Дорога войны

Змей вскочил, бледный от бешенства. Взмахнул кнутом, но внук деда Могамчери и тут оказался на ход впереди – его плеть с резким щелчком захватила кнутовище у Луция в руке, тут же выдернула его, донесла до хозяина…

Эдик поймал трофейный бич и щелкнул обоими – звук прошел, как от выстрела дуплетом. А в следующую секунду Чанба нанес два вертикальных удара – бичи свистнули, а Змей взвизгнул, вскидывая руки к голове. Мочки его ушей были рассечены, с них капала кровь, пятная относительно белую тунику.

– Цени мою добрость, – сказал Эдик, отбрасывая оба кнута. – Я бы мог выстегнуть тебе глаза или вовсе лишить ушей, но я человек жалостливый! – Обернувшись к Оролесу, он вежливо спросил: – Победа за мной?

– Ты его одолел! – осклабился «царь», и толпа взревела. Каждый второй из окружавших место для поединка был пастухом и по достоинству оценил умение Чанбы обращаться с кнутом.

– Следующий! – выкрикнул Эдик.

– Разрешите мне? – деликатно осведомился Искандер. – Не желает ли Луций Эльвий сразиться со мною? На мечах?

– Желаю! – брякнул гладиатор, все еще не пришедший в себя от перенесенного позора. Уж на мечах-то он будет первым!

– Как биться будем – одним мечом или сразу двумя?

– Двумя! – оскалился Змей, припоминая победу в Большом Цирке.

Искандеру подали его же полуспаты, отнятые на полонине. Тиндарид поблагодарил кивком и сжал рукояти.

Ярость от унижения и срама все еще клокотала в Луции, поэтому он не стал развивать наступление постепенно, пробуя защиту противника, исследуя его реакцию и нащупывая слабые места. Эльвий с ходу кинулся в атаку, бешено работая обоими клинками. В этот момент он напомнил Сергию шестирукого Шиву, одновременно орудующего полудюжиной мечей. Но и сын Тиндара взорвался движениями – маховые взвивы спат слились в мерцание металлического веера. Противники сошлись. Лобанов завистливо поморщился – такого мастерства ему не достичь, для этого надо упорно заниматься лет с пяти, как Александрос. Удары мечей раздавались так часто, что в уши лез прерывистый звон и заполошный лязг. И вот мутный вихрь металла и плоти распался надвое. Спокойный с виду Искандер поклонился бурно дышащему Луцию. В двух местах туника на сыне Тиндара была рассечена, но лишь одна из прорезей сочилась кровью. А вот у гладиатора обе щеки украсились неглубокими шрамами – от ноздрей к скулам.

– Молодец! – похвалил друга Эдик. – Соблюдаешь симметрию!

Оролес внимательно оглядел противников.

– Ничья! – постановил царь, и Тиндарид поклонился, пряча насмешку.

Сергий с интересом посмотрел на Змея. Тот выглядел потрясенным, но не сломленным – стержень в этом человеке был крепок.

– Наверное, теперь моя очередь, – скромно сказал Лобанов и вышел в середку.

– Чем биться будешь? – спросил Оролес с интересом.

– А ничем! – усмехнулся Сергий. – Хочу просто набить твоему сотнику морду. Пусть, если хочет, оставит себе меч – мне безразлично.

Луций осклабился и разжал пальцы – оба меча упали в снег.

– Уравняем шансы! – сказал он.

Пружинистой походкой гладиатор, повышенный в звании до сотника, приблизился к неподвижно стоящему Лобанову. Неожиданно пригнулся и ударил с левой руки, метясь в солнечное сплетение. Только вот не попал – Сергия уже не было на месте. А то, что его противник зашел ему за спину, Луций ощутил очень остро – костяшки Серегиевых пальцев вонзились ему в левый бок, «пробивая» почки. Задыхаясь от резкой боли, гладиатор развернулся для удара ногой, но мерзкий гастат-кентурион снова куда-то пропал, скрылся с глаз.

Крепкий локоть охватил шею Луция.

– Скажи «Сдаюсь!», – подсказал Сергий, – и я тебя отпущу.

– Лучше я расскажу Оролесу, – прохрипел Эльвий натужно, – о преторианцах и их кентурионе! То-то он с вами позабавится!

– Да ну? – холодно удивился Роксолан. – Ты думаешь, вашего царька меньше позабавит история о Сирме, которого вы с Публием прячете от него?

Змей поднатужился – и саданул локтем назад, задев Сергия вскользь, после чего выбросил кулак вверх.

Кулак, однако, попал в зацеп. Луций ощутил острую боль, весь мир перекосился, и грязный снег ударил в лицо. Гладиатор тут же вскочил – и получил в глаз. Миг спустя заработал в другой – для симметрии.

– Готово, Оролес, – спокойно сказал Лобанов.

– Моя очередь! – прогудел Гефестай. – Дай-ка я его пожамкаю маленько.

– Хватит! – сердито воспротивился Оролес. – Когда я решу отдать Луция на растерзание медведю, я тебя позову, а пока он мне еще может пригодиться. Так, ну всё! Все вы хорошие бойцы, и я рад такому пополнению. Располагайтесь где будет удобно!

– Благодарю, царь, – серьезно сказал Сергий.

Он вернул себе верный акинак и нацепил перевязь через плечо. Его примеру последовали остальные преторианцы и Тзана.

Поклонившись Оролесу, они прошли через расходившуюся толпу, малость разочарованную, – ни крови, ни потрохов на снегу.

– Ищем подходящее помещение, – сказал Сергий негромко.

– Так они все заняты! – удивился Чанба.

– Мы на «зоне», Эдик, тут всё по понятиям.

– Выселять будем? – деловито спросил Искандер.

– Придется.