Дорогая Джозефина

– Ты требуешь, чтобы она обладала определенной суммой?

Лорд Уэлби, казалось, не слышал вопроса. Он крепко похлопал Элиаса по плечу и шагнул в сторону выхода.

– Возвращайся в Уиндермир-Холл весной. У меня есть для тебя работа.

Вера: Не могла бы ты связать для меня набор полотенец?

Джози: Я не настолько опытная, чтобы пытаться вязать полотенца. Могу ли я заинтересовать тебя салфеткой или полуноском? Ты можешь притвориться, что это салфетка, и подложить ее под цветочный горшок.

Вера: О, заманчиво. Что такое полуносок?

Джози: То, что похоже на носок, но не может быть надето на ногу.

Вера: Как неровное одеяло?

Джози: Хм, возможно. Представь себе ловец снов.

Вера: Тогда тебе лучше оставить его себе. Может, он поймает Элиаса. LOL

Джози: Мне жаль, Вера.

Вера: Да, мне тоже. Я не должна была оставлять тебя с призраком. Это было мелочно.

Джози: Я заслужила это.

Вера: Есть новости о дорогом мистере Рохе?

Джози: Друг Оливера нашел полную рукопись Элиаса. Хочешь почитать образец? У меня есть PDF с последними главами.

Вера: Конечно! Я бы с удовольствием посмотрела, из-за чего столько шума.

Джози: Я пришлю ее тебе по электронке!

– После свадьбы моего кузена, – кивнул Элиас. Лорд Уэлби исчез в толпе, а Элиас подошел ближе к танцевальной площадке.

Напряжение искало выхода, как гнойник. Он смотрел, как Себастьян и миссис Дарлинг присоединяются к танцующим, и его чувства померкли от великолепия праздника. Музыка все больше заполняла пространство зала и постепенно сливалась в один сплошной гул. От ароматов сводило живот.

Ему что-то не нравилось, возможно, многое. Ему не нравился его собственный темперамент. Он обижался на лорда Уэлби за то, что тот не заботился о нем, как подобает отцу. Он презирал необходимость в связях и репутации, самую ничтожную из потребностей. Что, по его мнению, произойдет, когда он завершит свой путь в лорды? Люди по-прежнему будут видеть в нем бастарда.

Общество предпочитало недостатки, поскольку о чьей-то ущербности всегда так интересно поговорить. Миссис Кейперс лучше всех сказала, что ни одна тема не вызывает такого обсуждения, как всеобщее недовольство, ведь говорить о солнечном свете скучно, когда в жизни так много дождя.

Элиас одернул фрак, ему стало душно. Что, если лорд Уэлби все-таки примет Джозефину? Среди критериев этого человека были респектабельная семья и репутация, которыми обладала Джозефина. Конечно, Элиасу пришлось бы убедить Дарлингов аннулировать помолвку, что создавало риск для его репутации.

Большинство людей не слишком высокого мнения о мужчинах, укравших невесту своего кузена.

Несмотря ни на что, Элиас не мог допустить, чтобы приличия помешали ему использовать свой единственный шанс. Жениться ему все равно придется в конце концов. Его отец ожидал этого. А кто мог бы заменить Джозефину? Ни одна леди не имела даже малейшего сходства с ней, ни в манерах, ни в характере.

Она была единственной девушкой в мире.

– Шевелись, Элиас! – Китти и Фитц помчались в сторону столовой в сопровождении мисс Карел. Они протиснулись сквозь толпу, проносясь в вихре движений.

– Помедленнее! – крикнул Элиас. Он вздохнул и покачал головой. Весь вечер дети играли в «блеф слепого», только забыли надеть повязку на глаза. Их игра заключалась в том, что они бегали по дому, а их несчастная гувернантка пыталась их поймать.

Если бы они не были осторожны, мисс Карел в один прекрасный день упала бы замертво от истощения.

Музыка оборвалась резкой трелью скрипки. Танцоры кланялись и делали реверансы, приглашая обменяться партнерами. Гости поспешили в центр зала, чтобы занять свои места. Они образовали две линии: мужчины – в одной, дамы – в другой.

Элиас стоял в стороне, пока женщины выстраивались на паркете. Они хихикали, их улыбки призывали партнеров. Он должен пригласить мисс Вуд на танец. Возможно, недолгое кружение по залу доставит удовольствие лорду Уэлби и Элиас не будет казаться таким неучтивым.

Джозефина, теперь уже без плаща, вышла через двери во внутренний дворик вместе со своими подругами. Смахнув с юбки пылинки, она направилась в столовую. Ее рубиновое платье мерцало в свете люстры. Ее локоны выбились из заколок, обрамляя лицо припорошенными снегом прядями.