Дороги домой больше нет

У колдуна глаза на лоб лезут от удивления, и на нас даже некоторые оглядываются. Как я с изумлением отмечаю, не меньше половины класса даже не пытаются заставить подвеску светиться, а четвёрка девчонок на дальнем от меня ряду вообще тихонько перешёптываются и хихикают. Видимо, для них это уроков что-то вроде биологии, которую я едва переносила на дух в людской школе.

Если посмотреть на тех учеников, что старательно, но пока тщетно пытаются выполнить задание, на которое я потратила всего-то семь минут, подозрения становятся более вескими. Как у меня это получилось? Я не понимаю и внимательно и искоса наблюдаю за работающими одноклассниками. Нет, здесь точно что-то не так!

И это – веская причина для беспокойства.

– Удивительно, удивительно, – произносит колдун, вертя в руках мою подвеску, каким-то странным тоном. Словно он провёл эксперимент, и тот в полной мере подтвердил все его самые смелые теории. – Мы только начали разучивать такого рода заклятья, а у тебя уже получилось… Молодец, молодец…

– Спасибо, – смутившись от похвалы, однако, не показывая, что это так, киваю я, а губы сами собой разъезжаются в самодовольную усмешку. Я ведь говорила, что быть лучшей – приятно, однако следующие минут пять я сижу, скучаю, потому что задание я выполнила? Выполнила. Скучно… от «нечего деланья» я листаю учебник, хотя мало что понимаю. За минуту до окончания урока раздаётся один прямо таки ликующий вопль: другу Тимке удаётся заставить камень мигать.

Тимка досадно вздыхает, и я думаю это из-за того, что у него не получилось выполнить задание. Бывает. Ничем не могу помочь в такой ситуации.

– Какой дальше урок? – спрашиваю я братца Алисы, встав рядом с его партой и напрочь игнорируя недовольный взгляд его друга.

– История, – откликается Тимка, с неясным недовольством сгребая учебники в сумку. Его друг прямо прожигает во мне дыру, Тимка, кажется, этого не замечает.

Я по-прежнему игнорирую злой взгляд, а когда мы выходим из класса, до меня долетают-таки высказывания как: «выпендрёжница», «неудачник» и «простолюдины» от той четвёрки девчонок, что болтали и хихикали пол-урока точно. Первые два слова не особо мне интересны, я предполагаю, что это про меня и Тимку, а вот «простолюдины» уже занимательней… Выходит, эти девчонки из неких «привилегированных»?

Чего только не услышишь, если прислушаться!

Мы идём в класс истории. Я сверлю взглядом написанное на доске, прежде чем красивым почерком быстро переписываю всё в тетрадь. Учительница рассказывает вырванный из истории период жизни колдунов. Ничего не понятно! А ещё жутко нудно и опять целых два урока… Кажется, насчёт последнего со мной многие согласятся, если полюбоваться на их симпатичные и кислые лица. Да, в моей предыдущей школе этот урок мне нравился куда больше!

Тем не менее, я слушаю учительницу и делаю некоторые заметки, которые сложно назвать «конспектами», чем, кажется, никто кроме меня не удосуживается заняться. Даже если бы у меня были записи урока, я бы всё равно не стала бы дурака валять и ничего не писать, потому что тогда станет совсем скучно и заняться нечем…

За обедом Тимка тащит меня знакомиться со своими друзьями, я охотно соглашаюсь – чего мне терять? Так, может, время хоть неплохо проведу.

В столовой шумно, и я желаю поскорее оттуда убраться, однако голод – есть голод, а это очень весомый аргумент. Тимка неуклюже петляет между учениками и столам, выискивая кого-то взглядом. Когда мальчишка неожиданно ускоряет шаг, я с некоторым опозданием понимаю, куда мы держим путь. Троица парней сидит за столом и что-то бурно обсуждает.

– Привет! – здоровается Тимка, садясь рядом с тем, кто два урока назад выкрасил его волосы в зелёный цвет. Его приветствует двое колдунов и уже все четверо продолжают обсуждение. Я негромко кашляю, напоминая парнишке о том, что именно он меня позвал с ними. – Ой, знакомьтесь, это – Аня, дочь моей сестры, она новенькая, и меня попросили за ней присмотреть.

Я приветствую всех обычным, сухим «привет» вместе с натянутой полуулыбкой и сажусь рядом. Не умею я улыбаться вот и всё тут! Никто мне не отвечает, все как-то слишком внимательно смотрят на меня. Я вопросительно изгибаю бровь и обвожу их ответным взглядом.

Про меня все практически мгновенно забываю, зато я о них – нет. Я ведь знаю, что можно много чего узнать просто послушав чужой разговор и здесь даже не важна тема… К середине обеда я уже уверена, что эта троица какая-то мутная.

Мне они не нравятся, и я не понимаю, что тут делает Тимка. Рядом с ними брат Алисы – светлое облачко в грозу. Расправившись с едой за пару минут, после того, как осознание, что они не лучшая компания «снисходит» на меня, я, даже не попрощавшись, ухожу. Кажется, на это даже никто из них не обращает внимания.

Не смущаясь отсутствием знания о том, где следующий урок и какой урок у меня вообще, я устраиваюсь у стены в коридоре, скрестив руки на груди, и слежу за учениками чуть заинтересованным взглядом так, чтобы видеть выходящих из столовой учеников.