Дороги домой больше нет

Звенит звонок, оповещающий, что перемена окончена и практически вмиг коридоры пустеют. Мы идём и молчим, я широко зеваю через каждые десять шагов. И, ничего не могу – или не хочу? – с собой поделать! Тимка на меня изредка косится, но я даже не представляю, что в его голове. Наверняка что-нибудь нехорошее, как подсказывает опыт.

Я определённо не та колдунья и личность, у которой толпы желающих познакомиться или подружиться. Наоборот: я её полная противоположность. В прошлой школе меня вообще сторонились, я думаю, причин было немало, хотя и не знаю о них почти ничего конкретного.

Бывает, я совсем не грущу, меня такой «расклад» вполне устраивает, особенно потому, что избавляет от таких ситуаций, как, например, сегодня с Тимкой, мной и Семёном. На чью же сторону встать бедному разнесчастному Тимке? На сторону друга или несносной «девицы-подлизы», за которой просила присмотреть сестра?

Тихонько фыркаю своим мыслям и решаю, что больше не буду «вмешиваться» в чужие дела. Велика ли разница: дойдём мы за пять или десять минут?

Глава десятая. Как я криво-косо учусь общаться

Вот опять двадцать пять!

Я опять сделала всё с точностью да наоборот, чтобы расположить людей к себе, однако я по-прежнему не считаю себя «подлизой» и не испытываю ни капли вины за случившееся с Семёном и Тимкой. Хотя брат Алисы и выглядит расстроенным.

И чего он грустит? Не понимаю, но догадываюсь. Многих оскорбительные слова в адрес родных задевают и расстраивают, а Семён как раз указал на то, что Тимка «жалок», раз не хочет беспокоить сестру. Думаю, он опечален именно этим.

На мой взгляд, глупо и бессмысленно забивать голову подобными вещами. Ну, или я могу только позавидовать Тимке, для которого пара обидных фраз – проблема. У меня всё куда более серьёзно, но не об этом сейчас речь, потому что Тимка вытаскивает из кармана стекляшку и…

– Да, вы издеваетесь?! – этот гневный вопль принадлежит, как уже можно было догадаться, мне.

Рядом мелькает ещё одна вспышка – это Тимка отправляется домой, даже не попрощавшись. Я нисколько на него не обижена за это, да и мысли мои уже далеко от парнишки, потому, отряхнув плащ, я иду домой, периодически поскальзываясь на мокрых досках под дождём.

Дома опять чем-то занята Алиса, кажется, она что-то варит. Я предполагаю, что это зелье, ибо запах кошмарный, пускай и немного лучше того, что был в классе зельеварения. Решив её не отвлекать, я почти достигаю лестницы, когда внезапно и неожиданно меняю своё, как мнение, так и направление.

– Алиса, – окликаю я женщину. Та мгновенно оборачивает и на лице её вновь расцветает радостная улыбка.

– Как прошёл день? Понравилось в школе? А где Тимка? Я думала, он тоже заглянет к нам… Что-то случилось? – она выглядит огорчённой, но я без какой-либо задней мысли отвечаю.

– Нормально, нет, ушёл, расстроился, я с его другом-гадом поругалась, – Алиса удивлённо смотрит на меня, пока связывает мои ответы со своими вопросами. Колдунья хмуриться, а я воспринимаю это на свой счёт, поэтому незамедлительно продолжаю. – Чего?! Я не виновата, что из-за того, что я записывала лекцию и задала пару вопросов, они посчитают меня «подлизой». Нет, я, конечно, знаю, что далеко не «подарок», но его друг на меня серьёзно обозлился. А ещё это… кхм… мальчик обозвал Тимку «жалким», потому что твой братец согласился со мной в том, что стоит пойти домой, чтобы ты не беспокоилась! А Тимка расстроился…

Я не сдерживаюсь и сразу выкладываю все карты на стол, после чего замолкаю, но всего через пару секунд раздумий снова спрашиваю:

– Ты ведь важна для Тимки, верно? – Глупо. И бессмысленно.

Это вопрос я не успеваю сдержать, но и не понимаю его смысл. Зачем? Зачем я это сказала?

Это даже скорее не вопрос, а факт. Наблюдение, которое я сделала на основе того, как Алиса отзывалась о своём брате, или как они весело болтали на кухне, когда я только познакомилась с Тимкой.

– Отвечать не обязательно.

Задумчиво потирая шею, я ухожу и случайно пропускаю следующие слова Алисы мимо ушей. Мыслей опять слишком много, поэтому я вытаскиваю из недр коробки некогда толстую, а нынче уже тонюсенькую тетрадку, вооружаюсь ручкой, и следующие полчаса выкладываю все свои мысли на бумагу, после чего прошу домового сжечь «улики». Всё то время, пока я пишу, Кузя сидит на карнизе вверх ногами и молча наблюдает за мной.

На следующий день мне всё-таки приходится снова идти в школу с тихим Тимкой, но Фёдор после долгого спора обещает, что это последний раз и уже завтра отпустит меня одну. Братец Алисы снова не здоровается и избегает на меня смотреть, ну а я… А что я? Когда меня интересовало чужое мнение?

Я вполне успешно делаю вид, что всё нормально, и меня ничего не интересует, кроме уроков колдовства. Знаю, не лучшее решение, даже более плохое, чем спать в школьной форме, но у меня есть примеры и поужаснее.