Дороги домой больше нет

– Бывает, – понимающе киваю я, чуть ухмыляясь, ведь точно также повела себя парой минут ранее.

– Как дела? Нравиться в школе?

– На первый вопрос могу ответить «нормально», на второй вопрос ответ очень двоякий. Мне нравиться учиться колдовать, это интересно, а вот одноклассники не особо лучше моих предыдущих, – совершенно честно отвечаю я, и он почему-то понимаю усмехается. – А у тебя как дела?

На самом деле мне не особо интересно, но задаю я его в попытке не портить впечатление о себе того, возможно, единственного колдуна, который сам решил пообщаться со мной.

– Да у меня все хорошо, как обычно, – отмахивается Вася, будто это привычный вопрос для него, хотя, может быть, он и вправду слышит его часто. Или даже слишком часто.

– А тебя одноклассники не раздражают?

– Порой, но если не считать трёх вредных типов, всё хорошо. Моей сестре ваш класс тоже не нравиться, а вот, кстати, и она. Снежанна! Снежок!

Я оглядываюсь и вижу недалеко от себя одну из «четвёрки хихикающих девчонок», у меня создалось впечатление, что она их «лидер». А ещё, по-моему, Снежанна самая красивая из их компании.

Завидев нас, – именно что нас, а не только Васю, – девушка расплывается в милой улыбке и спешит в нашу сторону. Когда она изящно опускается на стул рядом с братом, перебросив длинные чуть волнистые волосы через плечо, у меня глаза чуть ли не на лоб лезу. Это ведь Снежанна тогда, после первого урока заклинаний, тихо бросила в нашу с Тимкой сторону «простолюдины»!

– Привет. Прости, у нас ещё не было повода познакомиться, я Снежка. Или Снежок, однако, так меня обычно только братец зовёт, – колдунья по-прежнему мило улыбается, и мне приходится приложить усилия, чтобы не послать её куда-нибудь подальше. Я прекрасно помню те презрительные взгляды, которыми меня одаривала она и её подружки на протяжении всех трёх дней, что я в школе. Сегодня я их ещё не словила за этим занятием. – Рада знакомству.

– Здорово, – понимающе киваю я, потому что не могу сказать о себе того же. Здорово, что хотя бы она сама рада нашему знакомству. Если бы не «простолюдины» и тому подобное, я бы поверила Снежке, однако мне кажется, что сестра Васи притворяется: нисколько она не рад знакомству со мной! – Не помнишь, сколько у нас сегодня уроков?

– Пять. Сегодня короткий день, поэтому я люблю пятницу больше всех остальных дней! – глядя на одноклассницу, мне не вериться, что та, что училась со мной вместе, и та, что сейчас сидит напротив – один человек. «Новая Снежанна» вызывает неясную симпатию, вот только… какая Снежка «настоящая»?

– А вы по субботам не учитесь? – спрашиваю я, решив, что не важно, от кого я это узнаю, всё равно у меня расписание в кармане есть, а там-то точно написано, когда уроки есть, а когда нет.

– А люди учатся? – вставляет Вася, и в этот момент я почему-то уверена: ему на самом деле интересно, и дело тут не в вежливости и поддержание беседы.

– Не все, но в некоторых школах да, и мне повезло, – или не повезло? – учиться в такой, – отвечаю я, вспомнив, что в нашем городе несколько школ, и только половина из них работает пять дней в неделю.

– И… какого это? Я имею в виду, учиться все шесть дней в неделю, – снова спрашивает Вася.

– Уф-ф-эх… ну-у, не скучно, – это совсем не то, что я хочу ответить! Однако надо исправлять ситуацию, поэтому я быстро пытаюсь сориентироваться, пока не отвечаю в своей привычной манере, усмехаясь. – Если так подумать, то суббота была моим самым любимым днём недели.

– Хм, но это ведь выходной! – возмущается Снежка, в точности как мои бывшие одноклассники каждую субботу на протяжении последних нескольких лет.

– Мир несправедлив, – совершенно спокойно соглашаюсь я, разглядывая своё отражение в ложке: суп всё ещё слишком горячий.

Наступает пауза, я без интереса разглядываю проходящих мимо нас учеников, все такие аккуратные, чистенькие, совсем не такие, как мои прежние одноклассники. Девочки все в юбочках или сарафанах, в высоких сапожках, с какими-то воздушными и сложными причёсками, мило улыбаются, разговаривая друг с другом.

Хоть кто-то счастлив и рад здесь быть…

Говорите, нельзя быть одинокой в толпе? Можно, я отвечу, однако для меня это чувство уже почти родное. Это, наверное, одна из причин, почему я отдаю предпочтение одиночеству: лишь бы не видеть этих красивых, счастливых и весёлых лиц, от одного вида которых хочется уронить голову на стол и не просыпаться.

Я не вижу, – зеркала у меня под рукой нет! – но прекрасно знаю, что мой взгляд становится жестче и равнодушнее. От этого липкого и разжигающего пламя злости чувства одиночества нет спасения.

Оно как проклятье затмевает разум, от него не избавиться. Как нельзя не вовремя вспоминается, что теперь я совершенно одна, но далеко не беззащитна в этом огромном и необъемлемом мире. Близких людей больше радом нет, а это значит, что сдаваться ни за что нельзя.

Потому что когда я одна, я свободна.

Чем мне хуже, тем больше растёт уверенность, что нет права отступать или упиваться жалостью, а надо, гордо подняв голову, идти вперёд. К лучшей или к худшей жизни, это уже не важно.