Дорогие коллеги. Как любимая работа портит нам жизнь

Самые радостные и памятные моменты моей жизни – это моменты, проведенные рядом с близкими людьми: когда мы сидим за столом и рассказываем друг другу о своих потерях; вместе смеемся и плачем; танцуем до боли в коленях и бедрах, не думая о том, насколько глупо сейчас выглядим; лежим на диване в четыре часа утра, время от времени случайно касаясь друг друга, и вспоминаем все свои маленькие любовные победы и поражения за последний месяц. Когда происходят политические трагедии, я укрываюсь в объятиях близких людей; когда на нашей улице праздник, мы вместе радуемся и плачем от счастья. Однажды на радостях я обняла знакомую, которая мне никогда особо не нравилась (это было взаимно): в тот момент мы обе поняли, что наше общее дело гораздо важнее личных симпатий и антипатий.

Когда умер мой отец, я испытала настоящий шок. Люди, знавшие, что такое боль, протянули мне руку помощи. Они объяснили мне, что мои переживания совершенно нормальны и гораздо важнее, чем работа (я также очень благодарна редакторам и команде Type Media Center, которые понимали, что иногда в жизни бывают такие моменты, когда человеку не до работы). Это лишь одно из множества добрых дел, за которые я пыталась отплатить впоследствии, поддерживая друзей, потерявших близких.

Значительная часть этой книги написана в тот период, когда я приходила в себя после потери отца и многочисленных неудачных отношений, на которые мне так везло. Мне стали нравиться темные круги под моими глазами. Мог ли кто-то сказать наверняка, чем они вызваны – бессонницей из-за очередного неудавшегося романа или работой по ночам? Знала ли я сама ответ на этот вопрос?

Когда вам разбивают сердце, вы становитесь расточительны. Я тратила время впустую, не спала и не работала. Я редко могу позволить себе удовольствие хорошенько погрустить. В таких ситуациях я чаще всего заставляю себя работать, но в тот раз, позволив эмоциям взять верх и прислушавшись к биению сердца, на короткое время снова почувствовала себя живой. Пустоту, образованную горем, я заполнила еще большим горем – ничего лучше не нашлось.

Мне кажется, что, заканчивая этот текст, я пытаюсь разобраться с самой собой. Думая о дедлайне и представляя напечатанную книгу, я все равно стараюсь не зацикливаться на работе. Я мечтаю, что кто-нибудь прочитает эти слова и почувствует, что они созвучны его опыту. Мечтаю разрушить стены, которые работа воздвигла между всеми нами, и о связи между людьми. Я пишу, чтобы дотянуться до людей, чтобы обозначить хлебными крошками путь, который, надеюсь, приведет нас в лучшее место. Я пишу это заключение и думаю о том, кому первому отправлю его.

Работа никогда не полюбит нас в ответ, но нас могут полюбить другие люди.

* * *

Нынешняя ситуация, когда политический кризис совпал с экологическим, кажется безвыходной, но она дает нам возможность вообразить себя в другом мире. Если раньше нам было легче представить себе конец света, чем конец капитализма, то теперь, когда мы увидели и то и другое, нужно придумать что-то новое.

Формы межличностных отношений, приносящие нам радость и удовольствие, могут также стать ключом к политическим изменениям. Надя Айдл из подкаста #ACFM (AC означает «кислотный коммунизм» (acid communism)[703] или «кислотный корбинизм» (acid corbynism[704])) отмечает в эпизоде, посвященном урбанизму: «Я больше не хочу ни с кем встречаться „на кофе“… Меня не интересует этот навязанный неолиберализмом способ взаимодействия с людьми в городской среде, когда вам приходится на пару минут встречаться с друзьями и знакомыми, которых вы не видели два месяца, потому что все вокруг такое дорогое и у вас просто нет свободного времени…» Вместо этого, доказывает Айдл, нам нужен такой образ жизни, при котором у нас были бы время и возможности «по-человечески относиться друг к другу, что, конечно, несет в себе революционный потенциал и потому опасно». Если вместо того, чтобы коллекционировать новые знакомства как визитные карточки или марки, мы замедлимся и попытаемся сделать существующие социальные связи более глубокими и осмысленными, это будет шагом к освобождению[705].