Читаем Дорогой длинною... полностью

Спасибо тебе за письмо. Я всегда так радуюсь вашим письмам, что потом три дня хожу счастливый и улыбаюсь всем. У тебя очень хорошие письма — ты всегда пишешь самое главное и радуешь меня. Кота надо назвать Тимошка — Тимофей. Это старинное котячее имя — очень солидное и сурьезное. Назови его так. Я очень испугался, что ты остригла свои чудесные косы! Боюсь, что это плохо. Но если они лезут, то тогда надо было остричь. Как здоровье моей маленькой любимой младшей дочери — Настеньки? Напиши мне в Ялту о ее здоровье. Я очень боюсь за нее. Она такая слабенькая. Вот видишь, что нельзя вам давать денег. Она покупала мороженое и заболела. Бедненькая! Ты же не обижай ее. Сиди около ее кроватки хоть немного. Играй с ней в куклы. Я приеду к празднику, и мы с вами пойдем на парад на Красную площадь. Я получил сегодня пальто, и мне теперь тепло. Через два дня я уеду отсюда в Симферополь — Ялту. Пиши мне: Ялта, Крымская Госфилармония. Оттуда привезу еще фруктиков. Игрушек тут нет. А вот очень жаль, что Вам до сих пор не купили шубки. Я ничем не могу Вам помочь отсюда. Только когда нужны деньги — я могу выслать. Очень я по вас соскучился. Жду не дождусь, когда вас увижу и сяду в кресло в кабинете с вами на коленях! Тут холодно, но в гостинице топят, слава Богу! Напиши мне сейчас же на Ялту — как здоровье Настеньки. Слышишь? Сейчас же! Поцелуй ее или лучше не целуй, чтоб не заразиться ангиной, а скажи: «Папа тебя крепко целует!» Ну, до свидания, моя умница, целую тебя крепко-крепко, радость моя!

Твой любящий вас обеих Папа

* * *

Новосибирск.

23 апреля 56 г.

Мой дорогой любимый старший дочь

Бибулек! (Это для меня.)

Уважаемая Марианна! (Это для тебя.) Вчера был очень рад, услышав твой голосок по телефону. И Настенькин. И решил сегодня написать вам. Меня очень радует, что вам наконец купили пальто, а также сшили кофточки и юбочки. Я люблю, когда мои дочери хорошо одеты (и причесаны к тому ж!). Интересно было на даче? Так ты говоришь, что коты толстые? Очень рад. И бежали за вами на вокзал? Правильно. Кузя и Джема Энди — кот! А снег уже стаял или нет еще? Десятого мая я приеду, и мы поедем все вместе. Я очень устал от трудной поездки по разным местам, где нет никаких удобств, и от поездов — и теперь хорошо себя чувствую здесь, в Новосибирске, где у меня хороший номер в гостинице. Скоро уже каникулы. Меня только огорчает, что учитесь вы плохо: «на тройках с бубенцами!..» — как поется в одной песне. У вас там тепло в Москве, а здесь все еще холодно, идет снег довольно часто, а вчера была прямо снежная вьюга. Я купил тебе хорошую книжечку: А. Грин, «Алые паруса» — привезу. А Настеньке — сказки, но боюсь, что эта книга у вас уже была. Ты в этом году будешь уже семиклассницей. Это уже считается «старшим» классом. Вот как время бежит. Через три года ты кончишь школу! Ну и ну!..

Ну, пока до свиданья. Целую тебя, мой золотой Бибулек, во все твои веснушечки, в носик, в голубые глазки и в косюли.

Ты у меня орел!

Привет маме и бабе.

Настеньку поцелуй.

Папа

* * *

25 сентября 1956 г.

Дорогая моя доченька, старшая любимая

Марианночка — Бибулек!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное