Дорогой длинною...

Сначала я заплатил штраф 142 рубля. Потом я дал телеграмму т. Егорову[21]. Но ответа не было ни на одной станции, и мне пришлось взять новый билет. Денег у меня было 300 р. 142 — я уже заплатил. В общем, с Гурием мы наскребли 200 р. А билет стоит 500 р.! 200 р. мне дал академик Умаров — узбекский академик, кот., на мое счастье, слушал меня в Политехническом вместе с министром Кафтановым. 200 у меня было, и 100 р. дал проводник. Я даю телеграмму в Ташкент, чтобы встречали с деньгами. Поезд опаздывает на 5 часов, но в пути нагоняет и приходит вовремя. Приезжаю в Ташкент, на вокзале — никого. А я должен проводнику 100 р. и не могу взять вещи. Я в отчаянье… Поезд через 20 м. уходит… и вдруг какой-то неизвестный человек говорит: т. Вертинский, вам нужны деньги? Пожалуйста. И дает мне 150 р.! Чудо! И только через час приехали на вокзал люди из Узгосэстрады. Оказывается, им сказали в справочной, что поезд опаздывает на 2 часа. И они себе спокойно сидели. Вот ужас! Дальше все уже было хорошо. Но сколько я наволновался, когда меня чуть ли не с поезда хотели снять! Я вспомнил тебя, как тебя сняли в Калинине. Ужас! Теперь все хорошо. Я в отеле. В номере цветы… Шампанское. Яблоки… и чудесные гранаты, кот. я никогда даже не видел, и изюм. Это они меня так встречают. Видно, что они старались. Но так вышло…

А потом, на мое счастье, потухло электричество на весь вечер. И вот сейчас зажглось. Я и пишу тебе это письмо. Билеты все проданы. Завтра концерт. Будем надеяться, что все будет хорошо. Тут редиска, свежие огурцы и лук зеленый, постараюсь вам послать!

Целую доченек и тебя, моя любимая жена.

Саша

* * *

Ташкент. 20 /III 48 г.

Дорогая Пекочка!

Уже спел два концерта. Условия, о кот[орых] договорились в Москве, отпали. Из-за нового приказа Лебедева[22] , кот[орый] абсолютно выбил почву из-под ног у всех людей этого рода. Но мы придумали другой способ — старый. В общем, придется больше работать. Приняли меня они от души. Номер в гостинице большой и хотя холодный, но с водой. В день приезда на столе были цветы, фрукты и вино — стараются.

Публика принимает не менее горячо. Никакой весны нет. Миндаль отцвел месяц назад и потом весь вымерз от внезапных морозов, так что у них будет «миндальный голод». Урюк — тоже. Пока сыро, холодно, особенно по вечерам, днем еще бывает солнце. Зелени нет. Деревья стоят голые. В общем, весна еще только будет в апреле. Пальто мое теплое мне бы здесь отнюдь не помешало, да и билет был бы цел. Я делаю вливанья йода. Здесь чудный врач — проф. Федорович. У него в госпитале мне делают все. Сегодня второе вливание. Узбекские артисты пришли все на концерт. Помнишь Халиму Насырову? Когда мы приехали, были на ее концерте в зале Чайковского? Вот она и оперные узбеки тоже. Театр тут построили новый, говорят, чудо архитектуры. Но я еще не видел. На днях соберутся директора из округа, будем говорить о гастролях дальнейших. Как себя ведут мои доченьки? Отдали Настеньку в группу? Халин[23] приехал? И что привез? Напиши мне подробно. Как твое здоровье и успехи в живописи? Напиши мне. Буду искать тебе горшочков. Тут есть уже огурцы, лук и редиска. Может быть, пришлю с оказией. Как кабинет? Уже красят его? Я себя чувствую неплохо. Профессор сказал, что у меня расширена печень, и дал еще «диуритин» пить целый месяц. Говорит, что витамин B₁ — очень хорошая штука. Не знаю, сколько успею сделать вливаний. Он говорит, что мое общее состояние «не так плохо». Это меня порадовало. Курить здесь нечего, а мои сигареты кончились. Перейду пока на «Казбек», а потом и совсем брошу. Кормят тут одним бараном, да и то старым. Но у меня еще есть московские запасы. Их я и доедаю. Хватит надолго. Снимали меня тут для Ташкента во всех видах и позах. Как я ни откручивался, пришлось терпеть. Когда будут карточки, пришлю. Немного позже вышлю деньги Шпильберг[24] и в Киев. На концертах моих все сливки узбекского общества — от председателя Сов. министров начиная. Обещают угостить пловом где-то в горах. По-узбекски. Сидеть надо на полу. Как триста лет назад. Ну вот и все.

Целую крепко тебя, моя дорогая, примерная, образцовая жена, и моих очаровательных писенят. Привет Лидии Павловне. Пиши немножко.

Саша

* * *

Алма-Ата.

9 апреля 1948 г.

Дорогая Лиличка!