Дорогой враг

Он хлопает ладонью по крыше, выкрикивая проклятие.

— Черт. Черт. Черт — Каждое ругательство сопровождается ударом по машине.

Я молча наблюдаю за ним, боясь и подойти слишком близко, и отойти слишком далеко. Он ненадолго сжимает глаза, затем широко открывает их, останавливая взгляд на мне.

— Ты в порядке? — Его голос врезается в мою нежную кожу.

«Да». — Я не озвучиваю это, но не думаю, что он будет спорить.

— А ты?

Мейкон снова наклоняет голову, двигая челюстью, затем поворачивается, глядя на город внизу. Его большой палец барабанит по металлической крыше в глухом ритме.

— Мне жаль.

— За что? За отвратительное поведение твоего отца? Или за то, что нам пришлось пересечься с ним? Уверяю тебя, ничего из этого не является твоей виной.

Его улыбка мрачная и вымученная.

— А кажется, что моя. Черт, я ненавижу его.

— Он отвратительный человек, — тихо отвечаю я.

Мейкон едва слышно соглашается, звуча сдавленно. Он опять склоняет голову, сжимая кулаки, и я понятия не имею, что сказать, чтобы сделать лучше. Я все еще не могу прийти в себя из-за того, что Джордж Сэйнт поведал Мейкону, и из-за того, как ужасно он с нами обращался.

Ровный голос Мейкона нарушает тишину.

— Помнишь тот случай в седьмом классе, когда я отвлекся и столкнулся с тобой перед кабинетом естествознания и ты обвинила меня в том, что я сделал это специально?

Учитывая, что у меня по всей видимости фотографическая память, когда дело касается Мейкона, я помню. Воспоминание больше не причиняет боль, а, наоборот, забавляет.

— Отвлеклась моя тетушка Делайла. Ты же отрицал это. Сказал, что не видел меня. Но я заранее выкрикнула предупреждение, поэтому каким образом ты не понял, что я была там?

Мейкон сжимает губы, отчего вокруг его рта образуются глубокие морщинки.

— Я не расслышал тебя потому, что у меня была вода в ушах с прошлой ночи, когда отец держал мою голову в ванне в наказание за то, что я пришел домой в грязных ботинках.

Ужас накатывает на меня волной, смывая все мысли и скручивая желудок.

— Мейкон…

— Не надо. — Он поднимает руку, в его взгляде одновременно загорается предупреждение и мольба. — Просто… не надо.

Я замолкаю, едва заметно кивнув ему в знак понимания. Бывают моменты, когда утешение придает силы, и моменты, когда хоть грамм сожаления может сломить тебя.

Печаль омрачает его глаза.

— Все эти годы, с самой первой встречи, я думал, что ты точно знала мотивы моих поступков. И клянусь, я думал, что ты видела каждую мою слабость. Казалось, что ты каким-то образом узнала, что меня избивали. Поэтому я набросился на тебя. Это был отвратительный поступок. Я ненавидел тебя, потому что думал, что ты видела, как меня унижали. Я думал, что ты видела все те сцены каждый раз, когда смотрела на меня.

— Нет, — хрипло шепчу я. — Я понятия не имела, что он… — Я не могу закончить, не желая оскорбить или развернуться и выследить Джорджа Сэйнта.

Мейкон фыркает слабо и без капли юмора.

— Теперь знаешь. Я чувствую себя таким дураком из-за своих домыслов. И из-за того, что дружил с Сэм, а не с тобой. Пустой, поверхностной Сэм, которая смеялась над твоими страданиями и поддерживала мои низкие поступки. Я видел в ней союзника. Мы были с ней похожи: оба набрасывались на других, пока это не стало нашим общим развлечением.

Меня будто приковали к месту, я не могу вымолвить ни слова.

Мейкон медленно качает головой и, прищурившись, смотрит на небо.

— Как видишь, я больше похож на него, чем ты думаешь.

Эти слова выводят меня.

— Нет. Ты на него совсем не похож. Ты сам сказал, что он научил тебя ненавидеть его. Тот факт, что тебя волнует то, что ты можешь быть на него похож, делает вас совершенно разными.

Похоже, мои слова не утешают его, а, наоборот, задевают. Мейкон поджимает губы, затем напрягает плечи под тонким шерстяным пиджаком.

— Он всегда говорил, что я совсем не похож на него. Сплошное разочарование. — Мейкон смотрит на меня немного грустными глазами. — И, к счастью, мне удавалось выглядеть как его точная копия, иначе он бы подумал, что я ребенок от водопроводчика.

— Он тебя не заслуживает, — яростно говорю я, повторяя те же слова, которые Мейкон сказал мне о Сэм. — И никогда не будет.

Его губы расплываются в невеселой улыбке.

— Тем не менее он считает, что заслужил мои деньги. Он то и дело пытается подать на меня в суд за наследство с тех пор, как умерла мама.

— Серьезно? — Хотя я не удивлена. Ни капли.

Выражение его лица становится мрачным.

— Проблема в том, что он подписал четкий брачный контракт. — Когда я издаю удивленный вздох — потому что правда этого не ожидала, — он встречается со мной взглядом. — Мой дедушка обоснованно полагал, что мой отец жулик. Он настаивал на защите наследства моей мамы. Мой дорогой папаша не получил ничего, кроме того, что заработал сам.

— Я удивлена, что он согласился на это.

— Думаю, он предполагал, что если скажет «да», то завоюет доверие мамы, а затем очарует ее настолько, что она разорвет этот договор. — Мейкон тяжело сглотнул. — Его план провалился, так как он не смог долго держать себя в руках.