Г. Гикманъ сказалъ мн чистосердечно, что сей отвтъ его пристыдилъ; я смотрла ему въ глаза съ такимъ видомъ, который онъ весьма чудно понимаетъ. онъ мн повторилъ еще о томъ, ка.ъ бы желалъ чрезъ сіе мн сдлать удовольствіе. Не помнишь ли ты, любезный другъ, отъ кого я слышала, по случаю одного человка определеннаго къ штатскому званію, который отъ бездлицы стыдился, когда находился въ весьма вольномъ обществ;,,что ето довольно худой знакъ, что онъ подаетъ причину думать, что хорошія его мысли происходятъ боле отъ случая воспитанія, нежели отъ его выбора и собственныхъ его правилъ?,, такъ говорила одна молодая особа. И не помнишьли ты также даннаго ею сему человку наставленія?,,Чтобъ не страшиться порока, почитать себ за славу во всякомъ обществ защищать сторону добродтели; что надобно избгать, или оставлять то, что причиняетъ,стыдъ; случай не похвальный, если онъ ему подверженъ. Она продолжала, что порокъ есть слабъ, и не преминетъ скрыться, когда увидитъ лично такого непріятеля, какъ добродтель, сопровождаемаго разумомъ, и чувствованіемъ собственной его непорочности.,,
Наконецъ Г. Гикманъ признается, что изъ всего того, о чемъ онъ увренъ въ Лондон неможно вывесть выгоднаго мннія о нравахъ Г. Ловеласа. Однако сіи его друзья говорили о нкоторой перемн, и о весьма хорошемъ намреніи принятомъ имъ недавно, которое они довольно одобряли, т. е.
Я опасаюсь, чтобъ сіи послднія слова не были истинны. Вотъ все то, любезный другъ, что Г. Гикманъ могъ вывдать; и сего довольно къ ршительности такой души, какъ твоя, если она еще не иметъ твердаго разположенія.
Однако надобно также сказать, что если какая женщина можетъ излчить его отъ заблужденія, то ето ты. Исторія послдняго твоего съ нимъ свиданія меня нсколько въ томъ утверждаетъ. Покрайнй мр я нахожу справедливость и разсудокъ во всхъ его съ тобою разговорахъ: и если ты должна быть нкогда его женою… Но оставимъ прочее, ибо при всемъ томъ, онъ никогда не можетъ быть достоинъ тебя.
Письмо XLVIII.
Нечаянное посщеніе обратило въ другую сторону теченіе моихъ мыслей, и заставило меня оставить ту матерію, которую я намрена была продолжать. Ко мн пришолъ человкъ… Одинъ, для котораго я могла перемнить то намреніе, чтобъ никого къ себ не принимать; человкъ, котораго я почитала въ Лондон, какъ увряли два разпутные его друзья Г. Гикмана. Теперь, любезная пріятельница, я думаю, ненужно теб объявить, что ето твой пріятный весельчакъ. Полъ нашъ любитъ, говорятъ, внезапные случаи, и я хотла тебя заставить доле отгадывать, отъ кого я получила сіе посщеніе, но собственное мое рвеніе мн измнило; и поколику сіе открытіе не стоило теб никакого труда, то приступимъ прямо къ самому длу.
Причина его пришествія, сказалъ онъ мн, есть та, чтобъ попросить меня, дабы я употребила нкоторое стараніе къ пріобртенію ему благоволенія отъ
Онъ мн предложилъ различныя начертанія. въ которыхъ выборъ предоставляетъ теб, дабы избавить тебя отъ гоненій, коимъ ты подвержена. Я тебя только уврю объ одномъ, т. е. чтобъ возвратить твою землю; и если найдутся непреодолимыя препятствія; то принять въ помощь, какъ онъ теб предлагалъ, его тетокъ, или Милорда М., дабы возвратить теб владеніе оной. Объявлятъ, что если ты согласишься на сіи способы, то онъ не сдлаетъ никакого принужденія твоей свобод, и позволитъ теб ожидать прибытія и согласія Г. Мордена, дабы ты могла ршиться по склонности своего сердца, и по тмъ увреніямъ, которыя будетъ имть о исправленіи, въ коемъ по мннію его враговъ, иметъ онъ толикую нужду.