Досуговый центр доктора Рима

Георгий не поверил. Он никогда не верил Риму. Рим только обещал вылечить игрушки, в итоге они все оказывались в помойке. Свою спортивную форму он часто находил на улице, Рим утверждал, что хотел помочь её высушить. В историю про родителей он тоже не хотел верить.

— Конечно, позвонит. — Рим прошёл в дом, не дожидаясь приглашения.

На полу перевёрнутая пицца. Рим аккуратно присел с противоположного конца дивана и взял целую коробку. Георгий так и стоял у открытой двери. У него в голове роился миллион вопросов: почему мама не позвонила ему? Почему отец не оставил хотя бы одного сообщения? Почему командировка так внезапно выпала на день, который они с отцом ждали буквально с первых тренировок?

— Проверь почту, братец, они мне тоже не лично сообщили, не переживай, — Рим усмехнулся, засунув кусок пиццы в рот целиком.

Георгий понимал, что не проверил почту, но ведь можно было позвонить! Когда он открыл приложение и увидел голосовое сообщение, огромный камень упал с его спины — теперь он смог выпрямиться.

«Сыночек. — Мама всегда так ласково его называла. — Не успеваю тебе позвонить, меня срочно направили в командировку, папа как обычно полетел со мной! Свяжусь с тобой сразу же, как прилетим. Целую, обнимаю!», — щебетал Мамин голос. Но Георгий чувствовал её слёзы — мама плакала.

«Мы ещё повоюем!» — на заднем плане папа прокричал свою фирменную фразу, его перебил ветер, но Георгий почти успокоился и поднял пиццу с пола.

***

Георгий целую неделю получал голосовые и текстовые сообщения от родителей, было даже несколько коротких звонков. Периодически связь терялась на несколько дней.

Когда в интернете в местных новостях появилась заметка, что двое туристов госпитализированы из-за укусов змеи и попадания в кровь малоизвестного Георгию яда, внутри что-то натянулось. Он сразу же набрал Рима. Опасения оказались не напрасными: Рим сбивчиво объяснил, что забрал родителей в свою клинику, их привезли на вертолёте. В крови обнаружен опасный токсин, и если он разойдётся по организму, то придётся заказывать два гроба.

Георгий не планировал хоронить родителей. Он приехал в клинику и смотрел на их спокойные лица и тела, подсоединенные к капельницам. Он подписал все бумаги о госпитализации, чтобы иметь возможность посещать их в любое время.

Рим зашёл шатающейся походкой, с покрасневшими глазами и ничего не выражающим взглядом. Он включил на мониторе запись и сказал, что из мозга отца удалось вытащить несколько последних моментов их с мамой жизни и парочку воспоминаний.

Георгий увидел и нападение змеи возле дверей номера, и последний ужин матери и отца. За небольшим столом с идеально белой скатертью они обсуждали, как им повезло, что их сыновья такие успешные. Папа постоянно говорил, что они ещё покажут долбаным «Рысям», кто хозяин, а мама пила шампанское и смеялась.

Рим выключил монитор и вышел из палаты. Георгий уронил голову на руки и заплакал, как никогда не плакал в детстве. Он не понимал, почему это происходит именно с ним, ему казалось, что мир сошёл с ума. Сложно было уместить все события в голове, он не знал, сможет ли поговорить со своими родителями снова.

Папа выглядел за ужином таким счастливым. Точно такое же лицо было у него, когда Георгий перешёл в юниоры. И борода была так же пострижена. А вот мама: что на неё нашло?

Она ведь терпеть не могла шампанское.

24. Денис

Между двумя занавесками проскальзывает солнечный луч. Он перемещается от левого глаза к правому и обратно. Такое ощущение, словно невидимка играет лазерной указкой с котом. Переворачиваюсь лицом в подушку, но уснуть так и не получается.

Телефон выключен, наверное, села батарейка. Ставлю на зарядку и иду на кухню. Комнату заливает солнечный свет, будто уже давным-давно день. Смотрю на часы — так и есть. Сколько часов я проспал?

За дверью слышатся звуки: скребущие, царапающие.

— Рим, ты как опять оказался на улице?

Открываю дверь, чтобы впустить собаку. За дверью никого. Кусты шевелятся сами по себе, захлопываю дверь. Нет уж, в фильмах ужасов такие ситуации добром не заканчиваются, уж я-то знаю! Делаю несколько бутербродов, наливаю чай и направляюсь снова в постель.

Поле с сумками явно имеет аномалию и оно точно связано с Глебом. Как иначе объяснить его сумку среди остальных? Если рассказать историю полиции — сочтут сумасшедшим. Нужно сначала побольше разузнать самому. Жую бутерброд и мысленно составляю план действий.

В коридоре снова шорох и стук. Подпираю дверь стулом. Точно! Тот, кто похитил Глеба, пришёл и за мной. Может, он уже и Стаса схватил? Нужно вылезти в окно и бежать в сервис.

Оставляю недоеденный бутерброд на тарелке, ставлю к двери ещё и пылесос (может, хоть так выиграю время), залезаю на подоконник, смотрю вниз и не могу спрыгнуть. И как мы в детстве бесстрашно скакали по стройкам?

Шаги раздаются из комнаты Линды, потом приближаются к спальне. Останавливаются… Ручка двигается вниз. Считаю до трёх и точно прыгаю! Раз, два…

— Пап, ты нормальный? — Линда открывает дверь на себя, стул падает на пол, она смотрит на пылесос, на меня и в обратном порядке.