Досуговый центр доктора Рима

Телевизор работает без звука — рты на экране открываются и закрываются. Смотрю как в аквариум и думаю, что было бы неплохо выключать звук в настоящем мире. Чтобы не было громких стуков и неприятных голосов. Подскакиваю с дивана, когда понимаю, что снова чуть не уснул. Нужно сходить умыться холодной водой — хороший способ потянуть время.

Спускаю воду, держу под краном руку, пока не чувствую, как сводит пальцы. Из зеркала на меня смотрят настолько не выспавшиеся глаза, будто я снова вернулся в те времена, когда Костя был малышом и кричал сутки напролёт в своей кроватке. Но как только я подходил — сразу же замолкал. Я даже не брал его на руки, Костя просто чувствовал, что я рядом и становился эталоном спокойствия.

«И как у тебя это получается?», — удивлялась Нина, когда подходила со спины и обнимала меня за шею.

Так я просидел возле колыбели несчитанное количество часов, чтобы Нина с Линдой могли выспаться. Когда утром я подходил к зеркалу, на меня смотрели точно такие же глаза как сейчас.

Складываю ладони, чтобы набрать больше воды и погрузить в неё лицо. Долгожданного облегчения не наступает, зато по моим щекам, по моему лбу и подбородку стекает жидкая масса. Такое ощущение, что я только что погрузил своё лицо не в воду, а в желе.

Когда на краях ванной я вижу чёрные волосы, мне становится немного не по себе. Нина всегда говорила, что нужно пить витамины для волос. Залысин у меня никогда не было, да и не в кого мне быть лысым. Количество мелких волос на дне раковины увеличивается. Провожу рукой по лицу — новая порция, смываю её струёй воды из-под крана.

Беру в руки клочки коротких волос, рассматриваю их белые толстые корни. На веках налип колючий слой — мешает смотреть. Ещё раз хорошенько умываюсь и поднимаю голову, смотрю в зеркало, чтобы убрать мусор, попавший в глаз. Мусор я так и не вытаскиваю, потому что на меня смотрит лицо без бровей и без ресниц: только редкие островки растительности уже выпавших волос, размазанных по лицу.

Мне хочется, чтобы это был просто злой розыгрыш. Хочется закричать, что это совсем не смешно. Вместо этого я тщательно смываю свои ресницы и брови в раковину. Мне не страшно: я злюсь.

Захожу на кухню и вижу, как Линда составляет грязную посуду в раковину и, не глядя на меня, говорит:

— А тебе так лучше. — Специальными щипцами берёт кусок мяса — с него капает кровь. Я не очень хорош в готовке, но точно знаю, что отбивные так не выглядят.

— За что ты так со мной? — Смотрю на спину дочери, она, кажется, изменилась в размерах.

Когда спина поворачивается к плите, на меня смотрит не моя дочь, на меня смотрит лицо с пустыми глазницами. На голове — что это? Небольшие рожки. Вместо привычных босых ног в тапочках — копыта. Рот с чавканьем открывается и закрывается.

В кармане я чувствую предмет. Так уже было в лесу, когда я нашёл кольцо, оно так и осталось на кукле. На этот раз в кармане пульт. Я навожу этот пульт на пустые глазницы и прибавляю звук. Голос, как из усилителя звучит неестественно громко:

— Это ты не уберёг маму! Ненавижу тебя. — Мне кажется, что эту фразу я уже слышал.

Я слышал её в другой жизни от собственной дочери. Пустые глазницы — это сон, собственные брови и ресницы по краям раковины — тоже. В жизни невозможно прибавить звук. Кидаю пульт на пол и стараюсь проснуться.

Если бы любой момент жизни можно было прекратить, бросив пульт на пол. Линда приближается ко мне на своих новых ногах-копытах. Такое ощущение, что чувствует она себя в них не очень удобно, будто надела каблуки не по размеру. Я в свою очередь пячусь до тех пор, пока не натыкаюсь на стол. На автомате шарю руками и нахожу большой нож для мяса.

Дочь кидается на меня — её руки тоже превратились в копытца, пустые глазницы горят. Но меня так просто не напугать! Отскакиваю от стола и вытаскиваю нож из-за спины.

— Ну, что ты теперь сделаешь? — обращаюсь не к дочери, а к демону.

Нож держу на вытянутой руке. Линда останавливается, будто продумывает план действий. Отходит назад, разбегается, и со всей силы налетает на нож. Она упирается копытами в мои плечи, стараясь слезть с ножа, я и сам не хочу продолжать. Вытаскивать нож из тела совсем нетрудно, такое ощущение, что я только что разрезал масло.

Я не успеваю ничего сообразить. Линда снова и снова протыкает себя ножом, кровь течёт по моим пальцам и капает на пол, она сочится с такой силой, будто невидимая рука открыла кран, а потом прибавила напор. Я отпрыгиваю к плите, кастрюля с непонятным варевом падает на пол рядом с телом демона. Всё содержимое заливает пол, кипяток повсюду. Грохот от падения кастрюли я слышу не сразу — уже после её падения.

Грохот отдаётся эхом.

***

Грохот в голове. Голова на диванной подушке, телевизор молчит. Прислушиваюсь и понимаю, что вокруг идеальная тишина. Из кухни не доносится ни единого звука — встаю, чтобы проверить. Неужели никого нет дома? Эти кошмары меня доконают. Нужен стакан воды.