Доверено флоту

Любопытно, как оценили бы Манштейн и его штабисты наши силы, имей мы в те дни на севастопольских рубежах четыре бригады моряков на самом деле!

После оставления нашими войсками Симферополя Севастополь фактически стал временным административным центром Крыма. Сюда перешло областное партийное и советское руководство, прибыли секретари Крымского обкома ВКП(б) В. С. Булатов, Ф. Д. Меньшиков, Н. А. Спектор. В Севастополе стала издаваться газета «Красный Крым». Секретарь обкома Владимир Семенович Булатов был еще в мирное время утвержден членом Военного совета флота, имел звание бригадного комиссара. Он часто посещал корабли, хорошо знал жизнь черноморцев, заботился о быстром решении касающихся флота вопросов в учреждениях и организациях Крыма. Теперь В. С. Булатов, разместившись у нас на ФКП, стал направлять в Севастополе всю работу по мобилизации городских ресурсов на содействие обороне.

Сразу же после приезда Булатова было созвано городское совещание партийного актива с участием руководителей всех предприятий и учреждений. По просьбе секретаря обкома на нем выступил вице-адмирал Ф. С. Октябрьский, рассказавший о положении на подступах к Севастополю и в Крыму вообще, о действиях черноморцев на море и на суше и о том, чем может нам помочь город.

Собрания партийного актива, проходившие в осажденном Севастополе регулярно, много значили для укрепления нашего ближнего тыла. Прав секретарь горкома Борис Алексеевич Борисов, отметивший в своих воспоминаниях, что каждое мероприятие, связанное с помощью фронту, приводило в движение всю партийную организацию города.

3 ноября Военный совет опубликовал в газете «Красный черноморец» новое обращение ко всем защитникам Севастополя. В нем прямо и откровенно говорилось об угрозе, нависшей над главной базой флота, которую враг стремился захватить с суши. «Ни шагу назад! — призывал Военный совет. — Каждый боец, командир и политработник должен драться с врагом до последней капли крови, до последнего дыхания…»

Как в воинских частях, так и в городе это обращение доводилось до каждого человека. С подъемом проходили митинги. Помню, И. В. Рогов похвалил нас за правдивое информирование людей о трудном положении на фронте, за укрепление связей командования с массой бойцов. Начальник Главного политуправления ВМФ побывал на позициях ряда частей, наблюдал одну из стрельб 30-й береговой батареи, находясь на ее КП, беседовал с командирами, политработниками, краснофлотцами.

Рогов очень помог нам в расстановке имевшегося политсостава (приняв также необходимые меры к тому, чтобы в Севастополе не было недостатка в крепких политработниках), да и вообще в организации обороны. И все же в одном из откровенных разговоров, носившем не столь служебный, сколько товарищеский характер, я позволил себе высказать Ивану Васильевичу такую мысль: в дальнейшем он мог бы еще больше помочь севастопольцам, например, из Новороссийска, откуда шли к нам и подкрепления, и все снабжение.

В Севастополь прибыл из Алушты со своим небольшим штабом вице-адмирал Г. И. Левченко. Должность командующего войсками Крыма становилась как бы номинальной, поскольку после оставления Симферополя Левченко практически был уже не в состоянии эффективно управлять разобщенными армиями. Но он являлся нашим прямым начальником как заместитель наркома ВМФ. Присутствие в главной базе флота одновременно двух заместителей наркома, из которых один имел права строевого начальника, а другой, обладая не меньшим личным авторитетом, мог (в том, что не касалось непосредственно политработы) давать лишь советы, ставило его, то есть Рогова, в несколько ложное положение. А ответственность за все, что у нас произойдет, он нес бы все равно. И ведь известно: если при сложной обстановке в одном месте оказывается слишком много старших начальников, это не всегда идет на пользу делу.

Разумеется, Рогов не мог не отдавать себе отчета во всем этом. Тем не менее он выслушал мои соображения очень внимательно и, как мне показалось, несколько недоверчиво. Помолчав, он спросил, действительно ли я уверен, что так будет лучше, полезнее. Я не колеблясь подтвердил это.

4 ноября И. В. Рогов отбыл на эсминце в Новороссийск. Чувствовалось, что решение уйти из Севастополя далось ему нелегко. На том же корабле отбывал на Кавказ — чтобы в дальнейшем работать там — член Военного совета флота И. И. Азаров.

В ночь на 4 ноября до Севастополя добрались, опередив свои войска, продвигавшиеся с боями по трудным горным дорогам, Военный совет и полевое управление Приморской армии. Командарм генерал-майор И. Е. Петров и член Военного совета бригадный комиссар М. Г. Кузнецов прибыли на наш ФКП. Оба выглядели очень утомленными, осунувшимися, особенно Петров. Никогда раньше, да и потом, я не видел Ивана Ефимовича таким подавленным.