Довлатов и третья волна. Приливы и отмели

В Лос-Анджелесе должна состояться представительная научная конференция. Тема ее: «Русская литература в эмиграции. Третья волна».

Организаторы конференции проделали нелегкую работу. Изыскали значительные средства. Обеспечили высокий уровень дискуссий. Короче, все шло нормально.

Что же Вас так обидело и рассердило? Приглашение запоздало? Такие недоразумения случаются. Не забронировали места в особой ложе? В демократической стране это не принято. Какие могут быть обиды? Умные родители не посещают школьных вечеринок. Умные школьники тоскуют на родительских юбилеях.

Это нормально.

Можно констатировать, что газетную дуэль Седых проиграл вчистую: стилистически и содержательно. Откликнулся и один из объектов грозной критики Седых – Наум Сагаловский. Он написал стихотворный ответ: «Эх, Андрюша, нам ли быть в печали?»:

С добрым утром, тетя Хая,
вам привет от вертухая!
Тут у нас идет грызня —
некий хухым и бездельник
обругал еженедельник,
где печатают меня.
С небольшим теплом и тактом
(тетя Хая, не трухай!)
он сказал, что наш редактор,
извиняюсь, вертухай.
Так что – здравствуйте, лехаим!
Получается кумедь —
этот дядя с вертухаем
не желает дел иметь.
Хоть ползи к нему на пузе —
не подаст своей руки!
Никогда не жил в Союзе,
но – повесил ярлыки.
Отказал нам всем в таланте,
аж под ложечкой щемит.
Я так тоже – просто анти —
страшно вымолвить! – семит.
Я соратник вертухаю,
неудачник-стихоплет,
я в своих писаньях хаю
Богом избранный народ.

«Хухым» на идише означает мудрец. Видимо, автор использовал «хухыма» как вариант к слову, близкому по звучанию «мудрецу». Заканчивается послание следующим образом:

Стыдно, Яков Моисеич.
Может, слог мой нехорош,
но известно – что посеешь,
то когда-нибудь пожнешь.
Вот слова мои – ударь их,
литератор и мудрец!
Ты уже Седых и Старых,
где же Умных, наконец?..

Послание Сагаловского напечатали в № 66 «Нового американца». Но с «цензурными» изменениями. Вайль и Генис убрали из названия «Эх, Андрюша», чтобы «смягчить». Вместо «хухым и бездельник обругал еженедельник» появилось «хухым в знак привета обругал одну газету». Подправили «двое с бутылкой» и финал, заменив «Старых» на «Нервных», чем, как, думаю, обидели Якова Моисеевича. Ведь он, напомню, особо подчеркивал свою невозмутимость и стабильность давления, не зависящего от нападок и критики.

Нельзя сказать, что Седых оказался беззащитным перед напором Довлатова и его товарищей. Например, хорошо знакомый нам Виктор Некрасов написал Довлатову письмо с призывом не обижать главного редактора НРС. Довлатов ответил, выразив сомнение в возможности автора «В окопах Сталинграда» разобраться в тонкостях русско-американской газетной войны: