Довлатов и третья волна. Приливы и отмели

Некий Черняк, в эмиграции лет шесть. Возраст – 50–60. Такой брутальный еврей из Кишинева. Еврейский Зорба. Немного Бендер, немного Крик. Подонок и герой. Многое перепробовал в эмиграции. Имеет трак, занимается перевозками. Знакомится с неким, допустим, Аликом. Тот врач, приехал недавно. Мед. лайсенз получить – требуется несколько лет. А у Алика сын вундеркинд. Новый Буся Гольдштейн. Его надо учить, денег нет. И вот Черняк решает: «Жизнь прожита глупо. Жен бросил. Родину бросил. Детей не завел. Надо раздобыть деньги вундеркинду. Любой ценой».

Алик же знакомится с американкой. Приехала из Теннесси учиться живописи. Живет у богатой тетки. Склеить местную – один из ходовых путей ассимиляции. Чаще в мечтах, нежели реально. У Алика смесь корысти и экзотического влечения. Девушка еще менее устроена. Черняк решает жениться на богатой тетке. (Это я уже приблизительно фантазирую. Образы Бендера и Крика можно эксплоатировать нещадно. Американцы их не знают.) Тот же Черняк создает пародийную еврейскую мафию. Короче, не знаю, что дальше… Нужна афера, грандиозная и смехотворная. Основанная на трогательном полузнании Америки. Нужен какой-то анекдот… финал, условно и пошло говоря – мальчик, играющий на скрипке. Его концерт… А спаситель Черняк в трафике. Все это условно.

Письмо Штерн датировано 13 октября 1981 года – на следующий день после ультиматума с требованием смещения Довлатова. Второе «киношное» письмо к Штерн датировано 31 октября – период ожесточенной перепалки между бывшими коллегами. В послании уже появляется название фильма, что как бы свидетельствует о серьезном развитии замысла. С претензией на воплощение: