Дракон мелового периода

— Что с глазами? Ах, почему светятся? Форсированное ночное зрение, специально для работы в темноте. При дневном и искусственном свете незаметно. Хватит расспросов, займись лучше делом. Нужен хворост — костер разведем.

Некоторое время мы почти впотьмах бродили по ложбине, пока не набрали целый ворох ломких колючих веток каких-то мелких кустов. Сторож свалил их в кучу в центре ложбины и щелкнул зажигалкой. Ветки вспыхнули, как бумага. Тьма отступила от костра на десяток шагов, однако за кромкой барханов стала совсем непроницаемой. Я неловко устроилась на песке. Сторож сел шагах в пяти от меня, скрестив ноги. Его светящиеся глаза погасли и снова стали нормальными.

— Нет у тебя в компьютере никакого компромата, — насмешливо сказал он, проследив за моим взглядом. — Я с самого начала знал, что это просто блеф.

«Тогда зачем ты ко мне лазал?» — подумала я, вспомнив ночного гостя. Что ж, по крайней мере, одна загадка разъяснилась.

— Кто ты вообще? — задала я долго вызревавший вопрос.

— В каком смысле?

— Ну… для начала, как тебя зовут?

— Джеф.

— Это что, имя такое?

— С тебя хватит.

Я обиделась и решила, что отвечу ему тем же — не стану представляться. Но сторожа, похоже, мое имя и так не интересовало.

— Ну ладно, пусть Джеф, — заговорила я снова, когда любопытство пересилило обиду. — А этот оазис — Хоразон, да? — твой домен.

Джеф не отреагировал. Молчание — знак согласия, подумала я, продолжая допрос.

— Раз у тебя есть домен, значит, ты — мастер реальности и демиург… Где учился?

— К чему эти расспросы? — лениво поинтересовался сторож.

Несколько мгновений я молчала, пытаясь сформулировать свои ощущения.

— Мне же надо решить, что делать дальше. А ты… понимаешь, ты очень необычный. Я не знаю, чего от тебя ждать. Ты не похож ни на одного из известных мне мастеров реальности.

— А много ты их знаешь?

— Да порядочно. — В моей памяти промелькнули учителя из художки, Антонина, Хохланд, заочный дед из вражеского училища, Погодин…

— И чем я от них отличаюсь?

— Хм… — Я задумалась. — Вот когда я, допустим, встречаю мастера, он тут же норовит что-нибудь изречь, раскритиковать меня, поучить жизни, продемонстрировать собственное величие и значимость в иерархии… А ты, хоть и мастер, — не задаешься, не важничаешь… Во, поняла — ты первый мастер, который ничего от меня не хочет.

— У меня нет необходимости доказывать свою важность и биться за место в какой-то там системе, потому что я сам себе система, — надменно сказал Джеф. — Я не подчиняюсь никакой школе и не принадлежу никому, кроме себя.

— И я тоже! — воскликнула я, страшно обрадовавшись, что встретила родственную душу. — Свободный мастер — это мой путь и мой идеал!

— Только не говори мне, что от природы умеешь перемещаться в субпространстве и знаешь, что такое домен. Ведь где-то ты всему этому научилась? Признавайся-ка: из какой ты школы?

— Из двадцать пятой, которая на улице Савушкина. Но я недавно ее бросила. Ну ладно, не бросила. Меня, честно говоря, оттуда выперли за несовместимое с Кодексом мастеров поведение. Так что я теперь вольна как ветер.

Некоторое время Джеф смотрел мне прямо в лицо таким пронизывающим взглядом, что его было физически тяжело переносить. Казалось, что в его отношении ко мне что-то переменилось. Как будто раньше не знал, зачем мне помогает и что со мной делать, а теперь понял.

— Я не выбирал себе образ жизни, — сказал Джеф после долгой паузы. — Так сложились обстоятельства, которые тебя не касаются. Не знаю, как бы я поступил десять лет назад, будь у меня выбор. А ты хочешь стать свободным мастером, даже не представляя, что такое свобода. Что такое не принадлежать никакой школе или корпорации, что такое быть изгоем, лишенным защиты и поддержки, и рассчитывать только на себя. Вот посмотри на меня — работаю обычным сторожем…

— Я ничего не боюсь!

— Правда? Тогда что ты здесь делаешь?

Я вспомнила оборотня и не нашлась, что сказать.

— Чего ты хочешь от меня? — спросил Джеф, не дождавшись ответа. — Чтобы я тебя и дальше вытаскивал изо всяких проблем?

Откровенно говоря, именно этого мне и хотелось, но лобовой вопрос Джефа совсем сбил меня с толку, и я выпалила:

— Если не хочешь помогать просто так, возьми меня в помощники!

Джеф хмыкнул и промолчал. Я чувствовала, что краснею, и радовалась, что в темноте этого не видно.

— А как же свободное творчество? — спросил он. — Независимость и так далее?

Я пробормотала что-то невнятное. Меня снова загнали в угол.

— Тебе сейчас нужна защита, — сказал сторож, — ты считаешь, что я единственный, кто может тебе эту защиту обеспечить. Вот ты сюда и прибежала. Ну что ж, я, пожалуй, помогу тебе. Погоди благодарить! Тебе тоже надо будет кое в чем мне помочь.

— Сделаю все, что в моих силах!.. — с жаром начала я.

— Наша общая проблема — это овчарка, — перебил меня Джеф. — Ты умудрилась выпустить ее на свободу, и теперь в библиотеку не попасть никому — ни тебе, ни мне. С овчаркой надо будет расправиться.

— Убить? — замирая, спросила я.

— Да. С твоей помощью.

— Но что я могу…

— О свободном мастере забудь. Ты будешь делать то, что я велю.