Дракон с королевским клеймом

Боясь лишний раз пошевелиться, она осторожно повернулась на спину. Как такое получилось? Они ведь ложились порознь… А теперь Итан, король-дракон, собственническим жестом прижимал ее спиной к себе, да еще и ее голова оказалась на его плече. Вельмина закрыла глаза. Нет, определенно, боги смеются над ней: еще вчера она решила, что приложит все усилия, чтобы отпустить этого мужчину, а на следующее утро просыпается в его объятиях. И все казалось бы гораздо проще, если бы лежать рядом с ним было сродни простому лежанию в кровати. Но дыхание предательски сбилось, и чувствовать на себе тяжесть его руки нравилось.

«И что дальше? – со скоростью ястреба пронеслась мысль. – Да и вообще, что с того, что он так тебя волнует? Может быть, ты ему и не нужна вовсе, потому что, будь иначе, он бы уже что-нибудь сделал…»

От воспоминания о том, как он нежно гладил ее запястье, сердце подскочило в груди. Вельмина растерялась окончательно. Положение ее было смешно и печально одновременно: лишившись всего, она бредет куда-то в компании короля-дракона, которого все считали мертвым и который вовсе не торопится донести до нее: а, собственно, зачем ему нужна сама Вельмина? Пожалуй, худшей ситуацией можно было назвать только брак с Кельвином де Триолем.

И Вельмина, мысленно поклявшись хранить спокойствие, аккуратно сбросила с себя тяжелую руку. Итан тотчас проснулся, его тело напряглось, и он уставился на Вельмину спросонья мутным и крайне недовольным взглядом.

– Что? – спросил хрипло.

– Я… – Она растерялась. Как ему объяснить, что ей тяжело находиться так близко, потому что начинает хотеться быть еще ближе, но она совершенно не понимает, чего хочет сам Итан.

– Ты замерзла ночью. – Его взгляд прояснился. – Я ничего… не хотел. Я не хотел тебя обидеть или оскорбить.

Он тут же сел, провел рукой по лбу, прогоняя остатки сна и осматриваясь.

– Странно слышать оправдания… – невольно вырвалось у нее.

– От короля-дракона? – Горькая усмешка. – От чудовища, вырывающего сердца и купающегося в крови девственниц? Что еще про меня рассказывали, м-м?

Вельмина сжалась в комок. Похоже, разозлился… И все-таки посмотрела прямо в потемневшие глаза Итана.

– Но… ты и вправду вырывал сердца. Мой муж…

– Так себе удовольствие все это делать. – Итан рассеянно провел рукой по волосам, отбрасывая их назад.

Если бы он так делал в доме де Триоля, она бы его куда быстрее узнала…

Потом он поднялся и подал ей руку.

– Нам нужно идти дальше. А еще… еще я хочу рассказать тебе кое-что, чтобы по крайней мере один человек помимо королевы Лессии понимал, что происходило на самом деле. И чтобы хоть кто-то узнал, что собой представлял чудовищный король-дракон Селистии.

* * *

Солнце только-только взошло, небо казалось гигантской ракушкой, перламутровой створкой накрывшей землю. Туман редел, и было довольно свежо: Вельмина запоздало сообразила, что за ночь одежда все-таки отсырела. Дорога была все так же пустынна, лишь одна самоходная повозка лихо пронеслась мимо. Похоже, в Аривьене они ездили куда быстрее, чем в Селистии.

Шагалось легко, несмотря на то что давали о себе знать голод и совсем немного – жажда. Итан нес сумку, видимо, решив, что потащит все сам – лишь бы эта женщина рядом шагала хоть как-нибудь. И было так тихо, как будто весь мир накрыло хрустальным куполом. Вельмина слышала звуки их шагов по булыжной мостовой и дыхание.

– Лессия была старой мерзкой кровожадной сукой, – откровенно сказал Итан, не глядя на Вельмину. Ей показалось, что он специально отводит взгляд, как будто стесняется того, что сейчас будет сказано.

Он помолчал несколько мгновений, затем решительно продолжил:

– Я уже говорил, что помню, как жил в другом месте. До пяти лет. А потом меня украли и привезли Лессии. Тогда я еще не знал, что это та самая королева, которую мне предсказали. Да, Вельмина, я верю в предсказания. – Горький смешок. – В священных книгах написано, что Старица плетет судьбы и, как бы ты ни крутился, от того, что уже выплетено, не уйти…

– Но не каждая гадалка может правильно прочесть эти плетения, – растерянно пискнула Вельмина, вспомнив о своих собственных предсказаниях. Но ведь… это невозможно? Или наоборот, именно теперь это стало близко, как никогда раньше?