Дракон с королевским клеймом

– Ага, – с ноткой довольства ответили ему, – потому что я такая же, как и ты. Продукт современной алхимии живого. А теперь не дергайся, надо снять с тебя цепи. Удивительно, какой ты выносливый. Давай начнем с рук. Протяни их, пожалуйста… Вот так, да.

Итан замер, вытянув вперед руки, насколько позволяли цепи. Он их не видел, но сперва услышал, как что-то зашелестело, как будто вскрывали бумажный сверток, а потом на кожу запястий посыпались крупинки. Впрочем, не только на кожу: большей частью на железо. И там, где они попадали на тяжелые ободья, по железу пробегали быстрые алые сполохи, оно теплело.

– Стряхивай, – скомандовала женщина, все еще невидимая. – Не стой столбом, времени нет.

«Как это – стряхивай?»

Итан все же подчинился, тряхнул руками – и громко звякнули упавшие на пол цепи. Железные ободья попросту рассыпались.

– Теперь ноги.

И крошки посыпались на ступни.

– Почему твоя госпожа меня спасает? – вновь спросил Итан, но вместо ответа ему в руки сунули какую-то тряпку.

– Надевай. Потерпи, придется без света. Вот когда выйдем отсюда, тогда и засвечу фонарик.

– Как ты собралась пробиваться сквозь охрану?

Итан наскоро ощупал ткань, похоже, ему только что выдали штаны. Широкие, что-то вроде шаровар. Он быстро, насколько получалось, сунул ноги в штанины, завязал пояс.

– Я не буду пробиваться сквозь охрану, – усмехнулась тьма. – Отсюда есть и другой выход, только о нем мало кто знает. Мне пришлось усыпить лишь тех, кто охранял именно твою камеру. Готов? Тогда идем. Руку дай.

Пальцы у нее были тонкие, но удивительно сильные и мозолистые. Итан потянул носом воздух – от незнакомки пахло железом и кровью, и к этой жестокой смеси странным образом примешивалась тонкая, едва уловимая нотка дорогих женских духов. Она потащила его из камеры, еще через несколько мгновений они вынырнули в коридор, который был освещен. От неожиданности Итан зажмурился: слабый свет ударил по глазам, от света отвыкшим, ввинтился стальной спицей в мозг. Глаза заслезились, он щурился, озираясь, – а худощавая фигурка в черном маячила впереди и не отпускала, стискивала руку. И двигались они прочь от источников света – снова во мрак.

– Если пройти дальше, там своды обвалились, – негромко пояснила женщина, – но мало кто знает, что остался лаз, сквозь который можно пролезть и оказаться в другой части подземелья. А там есть выход наружу, как раз на склон, в лесок.

Итан молча кивнул. Шли быстро, почти бежали, и любые разговоры сбивали дыхание.

– Так, стой, – наконец скомандовала незнакомка. – Теперь аккуратно, завал.

Дальше действительно пришлось забраться сперва на кучу камней, потом – сползти куда-то вниз и наконец протискиваться сквозь довольно узкую щель. Женщина проскользнула в нее, словно тонкая нить в игольное ушко, а Итан лез, обдирая локти и грудь о камень, и мрачно думал о том, что будет, если он здесь все же застрянет. Но его руку по-прежнему сжимали крепкие не по-женски сильные пальцы, она не отпустила ни на мгновение, ровно до тех пор, пока он, задыхаясь, не вывалился куда-то на ровный пол.

– Все, – подытожила женщина. – Погоди, я все-таки запалю фонарь.

Раздалось щелканье огнива-зажигалки, и вскоре во все стороны брызнул бледно-желтый свет, снова заставляя жмуриться. Смотреть было больно.

Она поцокала языком.

– Н-да. Хорошо, что сейчас ночь. Ночью тебе будет проще, а там и глаза привыкнут. Ты как? Дальше идти сможешь?

Итан кивнул. С трудом, но все же рассматривал женщину: она оказалась довольно высокой, худощавой. Черное одеяние плотно облегало тренированное тело, голова была замотана черной тканью, оставляя лишь глаза. И в свете фонаря стало ясно, что глаза у нее нечеловеческие. Совиные. Золото затопило и радужку, и склеру, и там плавал крупный черный зрачок.

Вот так, с минуту, они смотрели друг на друга, а потом женщина торопливо отвернулась. Подняла повыше фонарик – прозрачную колбу в оплетке из толстой проволоки.

– Пойдем, – глухо сказала она. – Все, что тебе интересно, узнаешь от госпожи.

– Кто тебя такой сделал? – спросил все же Итан.

– Так госпожа и сделала, – охотно поделилась женщина, – мне рассказали, что я родилась слепой и моя мать просила милостыню на площади. Она же продала меня госпоже… и вот. Госпожа – талантливый алхимик.

– Ты видишь в полной темноте, – заметил Итан – это большое преимущество.

– Быть драконом – тоже преимущество. – Кажется, она усмехнулась.

– Без катализатора – весьма слабое, – заметил Итан.

Они шагали по подземелью, которое казалось бесконечным. Но своды были высокими, и, на удивление, дышалось легко, словно здесь была хорошо налажена вентиляция.

– Но ты жив и на ногах. Обычный человек так не сможет, – заметила, помолчав, она.

– Как тебя зовут?

– Тень, – ответила женщина, – но это неважно. Важно то, что скоро мы выйдем на поверхность, а там и до дома госпожи рукой подать.

– Зачем я ей? – снова поинтересовался Итан. – Может быть, скажешь?

– Она мне не докладывает, – Тень неопределенно махнула свободной рукой, – но не думаю, что ей так уж нужен ручной дракон. У нее иные мотивы.