Драконий пир

Заснеженные горы остались далеко позади. Возле моря снег уже растаял. С юга налетал тёплый ветер и гнал на песчаный берег мутные волны, но возле крепости Албэ они еле плескались, потому что крепость стояла в спокойном месте — у большого залива.

В залив впадала река Нистру. По ней на ладьях и маленьких корабликах сюда приплывали купцы из польских и русских земель. А вот большие галеры, прибывшие из Турции или от греков, подходили к крепости с противоположного краю залива, соединённого с морем протокой, которая шириной не намного превышала речное русло.

Благодаря тому, что в море вели лишь эти узкие "ворота", вода в заливе всегда оставалась почти безмятежной, и здесь хорошо было пережидать шторма, которые в холодное время года случались весьма часто.

Приземистые — почти все четырёхугольные — башни крепости возвышались над водой, а возле них, соперничая с ними по высоте, высились мачты торговых галер с убранными парусами. Все купцы пережидали непогоду, во что Влад поначалу с трудом поверил, ведь на небе, хоть и не безоблачном, светило яркое вечернее солнце.

— А ты съезди, посмотри, что на море делается, — посоветовали местные.

Влад с Нае воспользовались советом и проехали от крепости чуть дальше на юг. Не вылезая из сёдел, они долго наблюдали, как бегут друг за другом пенистые валы, а в конце пути захлёстывают прибрежную гальку и почти дотягиваются туда, где галька уступила место жёлтому бурьяну.

Небеса далеко на горизонте были светло-голубыми, а у берега — почти свинцовыми из-за собравшихся туч, и пока эти тучи не рассеются, никто из мореплавателей не собирался покидать спокойный залив.

Благодаря шторму Влад и Нае получили возможность, не торопясь, найти корабль, который отвёз бы их к турецкому берегу, но зато в ожидании пришлось провести почти две недели. Отплытию мешал не только шторм. Иногда наступало безветрие, море становилось слишком спокойным и застилалось туманом, который заволакивал всё так, что не видно было ни горизонта, ни даже выхода из залива.

Владельцы галер устали ждать подходящей погоды.

— Уж не знаю, молиться ли святому Николаю, или приносить жертвы Посейдону, — шутил молодой купец, грек, с которым Влад и Нае договорились на счёт перевоза, а шутка казалась дерзкой, но удачной, ведь святой Николай и древний языческий бог одинаково покровительствовали мореплавателям.

"Раз купец шутит, значит, убытков не страшится, но вряд ли по легкомыслию", — думал Влад, разглядывая грека. Дела у того, наверное, шли хорошо, ведь не на последние деньги он нарядился. Башмаки и кафтан выглядели дорого, а пряжка, соединявшая края плаща — по греческому обычаю не под горлом, а на правом плече — поблёскивала двумя драгоценными камушками.

Купеческая одежда говорила Владу больше, чем слова, ведь слов он почти не разбирал. Пусть во время плена в Турции пришлось четыре года подряд ходить в греческий православный храм, но сносно выучить греческий язык так и не случилось. К счастью, купец также говорил по-турецки, а Владу как раз требовалось вспомнить турецкую речь, ведь предстояло беседовать с турецкими придворными чиновниками и, если повезёт, с самим султаном.

Влад не скрывал, что является человеком высокородным, и что много путешествует, поэтому купец, уже по-турецки, расспрашивал его о том, что делается в Сучаве и в Трансильвании — прежде всего, не близится ли война, потому что война всегда отражается на ценах.

"Хотелось бы мне ответить, что война скоро начнётся", — думал Влад, ведь он собирался попросить у нового султана войско, но в то же время знал, что Турция заключила с Венгрией трёхлетнее перемирие, да и многие другие государства получили от турков уверение в мирных намерениях.

"Перемирие не вечно", — думал Влад и втайне надеялся, что Янош Гуньяди совершит ту же глупость, которую уже совершил когда-то давно. Помнится, Янош после одного удачного похода в турецкие земли заключил со старым султаном Муратом перемирие на десять лет, но вскоре сам же нарушил договор, и это обернулось ужасным поражением христиан под Варной. Туркам досталась огромная добыча, а сам Янош едва спасся.

Варна — турецкий порт на берегу Чёрного моря. Древняя крепость возле гавани чем-то походила на крепость Албэ — такие же мощные приземистые башни из светлого камня. Лишь волны возле берега плескались другие — посильнее. Галера еле успела зайти в порт до начала нового шторма.

Когда-то Влад посещал Варну вместе со своим младшим братом. Владу тогда было пятнадцать лет, а Раду — семь, и братья жили в Турции как заложники. Оба оказались в Варне вместе с турецкой армией, чтобы их отец помнил о своих обязательствах перед турками и во время битвы под Варной не вздумал помогать крестоносцам, хоть и примкнул к христианской армии.

Теперь Влад, уже взрослый, сойдя с корабля и далее продолжая путь по суше, снова проезжал то поле, где состоялось памятное сражение. Нае поначалу не понял, почему господин вдруг остановил коня посреди дороги и почему так внимательно оглядывал пустынную местность среди невысоких гор.