Драконов бастард

Тобиус устремился вниз, закладывая крутой вираж, чтобы позволить Топору Шааба, брошенному Талботом, обогнать себя. Огненное заклинание врезалось в тушу монстра, и тот обратил внимание на нового врага. Огр остановился в шаге от кучи присыпанных землей тел, в которой, придавленный скакуном, лежал Адриан Оленвей. Тобиус под пологом Незримости распластался в самой грязи — он знал, что у него мало времени, ведь если то, что писалось об ограх в старинных трактатах, верно, они чуяли человеческий пот лучше, чем шакалоты чуяли свежую кровь. Волшебник беззвучно молился, чтобы непрекращающийся ливень прибил его запах к земле.

— Маг! — взревел великан. — Ненавижу! Ненавижу ваше проклятое племя! Я буду наслаждаться тем, как хрустят твои кости на моих зубах!

Короткие толстые рожки, пульсирующие режущим глаза белым светом, вспыхнули, испуская в Талбота оглушительно «тренькнувшую» молнию. Тобиус уже полз по телам, подбираясь к лошади и стараясь не смотреть в лица тех, на кого ставил колени и руки.

— Милорд? Вы живы?

Рычащий огр и Талбот Гневливый перебрасывались ударами, и когда Талбот сдерживал напор с помощью защитных заклинаний, огр просто принимал удары телом. Чудовище с ужасающей скоростью наращивало себе новую плоть, переваривая человеческую в собственном необъятном брюхе.

— Я еще не решил… — просипел дворянин.

— Ненавижу! Вы помыкали нами как рабами! Вы делали нам больно! Ненавижу ваше племя! — бесновался огр. — Убью всех магов! Всех, кого найду! Я сожру вас всех!

Телекинезом Тобиус приподнял конскую тушу и вытащил тело Оленвея из-под нее. Рыцарь громко застонал сквозь стиснутые зубы — пожалуй, слишком громко, — а Тобиус проклял себя за то, что не подумал: у Адриана Оленвея было раздроблено бедро, при такой ране даже самые стойкие мужи воют в голос.

— Что?! Размозжу! — Огр развернулся, шагнул вперед и навис над волшебником с поднятым молотом. Он будто не заметил, с какой силой в его спину врезался новый магический снаряд. — Раздроблю!

С оглушительным ржанием через людей перемахнул огромный черный конь, и длинное рыцарское копье, пробив сколоченный из толстых досок, обтянутый кожей и подвешенный на цепях щит, прикрывавший брюхо чудовища, забурилось в самые его потроха, заставив взреветь от боли и ярости. Волтон Галли вовремя отпустил засевшее в огре оружие и, развернув скакуна, бросился в атаку с длинным клинком в руке. С неба атаковал Талбот Гневливый, а на земле, разъезжая вокруг, как огромная живая скала, ноги чудовища принялся рубить Шатун.

Серый магистр смог оттащить беспомощного Оленвея в сторону и принялся сращивать сложный двойной перелом берцовой кости. Завершив процесс, он набросил на дворянина свой плащ и приказал мимику охранять сира Адриана любыми способами. И не есть его.

Талбот Гневливый продолжал бить по огру, поражая поистине огромным запасом своих магических резервов и разнообразием убийственных заклинаний, о которых Тобиус Моль даже и не слышал. Волтон Галли тем временем кружил возле монстра, являя верх безумства, — громадный рыцарь вел коня одними ногами, держа в руках по оружию. Он рубил ноги огра мечом и кромсал стальными когтями Медвежьей Лапы, стараясь попасть по сухожилиям, повалить чудовище на колени и дотянуться до груди, шеи, головы. В седле лорд Волтон держался, наверное, лишь божьей волей, постоянно размахивая оружием и направляя скакуна, чтобы не попасть под удар.

— За Тефраск! — трубно ревел Шатун. — За Берлогу!

Если бы Талбот не жег огра с неба, Волтон Галли давно превратился бы в пепел от попадания молнии или был размазан ударом молота.

Тобиус быстро сбросил с себя одежду, оставшись в полном неглиже. Он сплел Огненного Гиганта из огненных же знаков и вложил заклинание в свою грудь. Трансформация началась немедленно, болезненная и быстрая, она меняла размер и толщину костей, наращивала мышцы, которые бугрились под краснеющей кожей, заменяла кровь в жилах плазмой. Волосы Тобиуса загорелись, и в глазах заполыхало алое пламя.

Громко взревев, он заявил о своем присутствии, и огр, словно позабыв о первых своих врагах, ответил собственным ревом. Гиганты бросились друг на друга, Тобиус был на треть меньше чудовища, наг и безоружен, но в теле его бушевало свирепое пламя, и, когда он врезался в грудь огра, того опалило волной голодного огня. Однако огр устоял и оттолкнул волшебника, после чего обрушил на него молоты. Тобиус успел перехватить один из них за молотовище и поджечь дерево. Второй врезался ему в ребра, и волшебник покатился по земле. Одно из заклинаний, Исцеление, принялось сращивать кости, но работало оно слабо из-за измененной физиологии носителя. Избегая нового удара, маг перекатился через себя еще раз, ощущая острейшую боль в левом боку. Приподнявшись на правой руке, Тобиус изрыгнул поток огня и поджег доспехи древнего чудовища. Огра это не остановило — он наплевал на Волтона Галли, пытавшегося привлечь его внимание, и на боевые заклинания, которые заставляли вздрагивать его горящее тело, бессмертный и одержимый, он жаждал расправы над самым крупным своим противником.