Драконово семя

В Джеймса не верил никто – даже отец Билли говорил ему, что с Майком придется нелегко. Эксперты в один голос утверждали: чемпион просто уничтожит претендента, а журналист Associated Press Эд Шуйлер со смехом рассуждал о предстоящем поединке: «Сколько мне придется работать в Токио? Думаю, не больше девяноста секунд».

Дуглас отчаянно тренировался, понимая, что бой против Майка – последний шанс всерьез заявить о себе.

Но у Дугласа, как и у Майка, на этот раз все складывалось очень непросто.

В жизни Бастера было три любимых женщины: мама Лула, жена Берта и любовница Доррис. Перед самым важным в его карьере боем судьба нанесла Дугласу три роковых удара, которые могли сломить любого, – за короткое время он потерял их всех.

За месяц до боя супруга собрала вещи и ушла из дома.

Доррис, которая подарила боксеру сына, лежала в больнице с лейкемией и боролась за жизнь из последних сил.

За три недели до чемпионского боя скончалась от инсульта сорокасемилетняя мама Джеймса Лула Перл. Столь остро хрупкость жизни близкого человека он не ощущал с тех самых пор, как на его руках умирал младший брат Арти, которому бандиты прострелили горло.

– Держись, бро, – слышит он голос Арти. – Что нас не убивает, делает сильнее! Ты должен посвятить маме победу!

Еще недавно Джеймс был так зол на судьбу, что ударом сорвал с потолка боксерскую грушу. Теперь он готов пригвоздить к полу непобедимого Майка. После смерти матери бой с лучшим бойцом планеты уже не казался Дугласу чем-то особенным. Нужно только представить, что именно Майк и есть та судьба-злодейка, что отняла у него самого дорогого, самого близкого человека.

Менеджеры Бастера предлагали ему отказаться от японского поединка, тем более что Лула перед смертью просила его не выходить на ринг с этим бешеным зверем. Но боксер решил драться: «Я хочу победить ради мамы. Я проявил бы слабость, если б свернул с выбранного пути».

Но на этом, однако, проблемы Дугласа не закончились. За десять дней до боя он оказался в больнице из-за тяжелого гриппа. Его менеджер Джон Джонсон получил разрешение от Всемирного боксерского совета на использование антибиотиков. Еще за пять дней до поединка против грозного Майка Бастер лежал в постели с температурой под сорок. Шансы на победу претендента приближались к нулю. Он глотал антибиотики сутки напролет, но от цели не отказался.

Пресса и СМИ не обращали внимания на Дугласа, он оставался в тени скандалов с участием «непобедимого Майка». В глазах журналистов Бастер был явным андердогом[100]и очередной жертвой чемпиона в тяжелом весе. Хотя на самом деле он представлял собой бомбу, ждущую своего часа и готовую взорваться в нужный момент.

Бастер смотрел последние бои Майка, видел ошибки прославленного бойца, дыры в обороне, понимал, что победитель многих баталий набрал лишний вес и явно потерял прежнюю скорость. Он вспомнил слова Робинсона Шугара Рэя, лучшего боксера всех времен вне зависимости от весовой категории: «Для того чтобы стать чемпионом, ты должен верить даже тогда, когда никто в тебя не верит».

На взвешивании дышавший перегаром «железный Майк» сделал большую глупость, выпалив в лицо Джеймсу:

– Готовься, скоро ты отправишься к своей мамочке.

После этих слов в нерешительного и слабохарактерного Джеймса вселился бес.

На пресс-конференции Дуглас уверенно заявил, что завтра побьет чемпиона.

3

Майк не был похож на себя, когда выходил на ринг. «В его глазах не хватало дикости, которая была в предыдущих боях. Такое чувство, что его мысли в тот момент находились не в “Токио Доум”», – рассуждал американский спортивный обозреватель Ларри Мерчан, которого называли «величайшим телеаналитиком бокса». Да, Майк пренебрегал тренировками, у него были проблемы дома, да он явно недооценил соперника. Но нельзя умалять и достоинств Бастера в этом бою. Когда Джеймс снял халат и стал разминаться, во взгляде претендента, в каждом его движении неожиданно обнаруживалось нечто неуловимое, заставлявшее присутствующих всерьез задуматься. Он казался сконцентрированным, бесстрашным и рядом с Майком – просто огромным, хотя это была только видимость, созданная его запредельным настроем. Одним словом, претендент на ринге выглядел просто потрясающе, и неудивительно, что «железный Майк» и его команда поначалу были обескуражены.

Бастер вышел более чем заряженным. Семейные проблемы только закалили его: он хотел отомстить за все свои потери и прежние унижения. В глазах предыдущих соперников Майка обычно читался страх – у Бастера не было страха. Он с первых раундов давил соперника джебом, грамотно работал на дистанции, используя преимущество в росте и размахе рук, и спокойно перекрывался от атак «железного Майка».

Чемпион казался предсказуемым и прямолинейным. У него еще сохранился удар, но пропала знаменитая техника подныривания с уклонами. Майк пытался идти вперед – бесполезно, он был для Дугласа открытой книгой. «Я выдержал знаменитую тройку чемпиона в первом раунде – два удара прилетели в плечи. И тогда я подумал: “Ага, не все так страшно!”», – вспоминал впоследствии Дуглас.