Драконы Корнуолла. Принеси мне шкуру любимого тирана

– А почему бы и нет? Они были лишними ртами, ценности в них ноль, толку тоже. Бесполезный балласт, тянущий клан водных вниз. Понимаешь ли, наездники рождаются только от женщин, пришедших с поверхности. Если они родились и долго жили под водой, то они уже не могут рожать ни сыновей, ни драконьеров, давление морской воды что-то делает с ними, и они становятся совершенно бесполезны. А их дочери и вовсе бесплодны, даже не могут рожать не то что драконьеров, способных запечатлиться с драконом, они просто не могут родить водного. Никчемные пустышки, способные только ныть и жрать.

Из всего сказанного я поняла только одно: они крадут женщин с поверхности. Везде, где только могут. Держат их в плену, калечат, и эти темные морские глубины становятся могилами для них самих и их дочерей.

Жестокие, бездушные, холоднокровные твари, похожие на рыб, с соленой морской водой вместо крови и сердцем из речной гальки.

Мне стало жалко маленьких невинных девочек, рожденных, чтобы умереть под водой в страшных мучениях.

– Как жестоко и бесполезно.

– Почему же! Ты бы так не говорила, если бы тебе пришлось кормить все эту ораву.

– Неужели в море недостаточно рыбы, чтобы накормить всех и не убивать?

– Рыбы много, но она сама по себе не ловится. – Драконьер повернулся к окну и посмотрел в чернильные глубины и две дрейфующие светлые точки. – Эти девочки будут съедены акулами и скатами, а потом мы съедим их. Рыба, отъевшаяся на человечине, во стократ вкуснее и питательней, чем обычная, думаю, ты могла уже сегодня в этом убедиться. Через какое-то время ты примешь подобный образ жизни как данность и перестанешь обращать на это внимание. – Предводитель водных улыбнулся своему отражению и тому будущему, которое он прозревал там. А я увидела еще одну особенность, не замеченную до этого – зубы драконьера были спилены как у акулы.

У меня закружилась голова от сказанного и затошнило. Я прикусила язык, чтобы не задать вопрос: а почему бы тогда не отпустить их всех? Сразу всплывал ответ: а чем тогда кормить рыбок? Если я такое ляпну, драконьер подумает, что я больная, не от мира сего, и в чем-то будет прав.

Для него все в этой ситуации было предельно ясно и понятно: эти девочки должны умереть, чтобы жили другие. Их мнения никто спрашивать не будет, потому что они бесполезны. А так они приносят хоть какую-то пользу клану. Как их матери, похожие на коров и другой сельскохозяйственный скот.

Вот коровы очень полезные существа, они дают молоко и телят. Их потом откармливают, и они идут на мясо. Все предельно четко и выверено. И подобное творится здесь из поколения в поколение.

– Но частично они погибли по твоей вине, только благодаря тебе башня сейчас закрыта, из нее нельзя выйти или войти. Это разумная мера предосторожности. Другие кланы не дремлют. Если ты удовлетворила свое любопытство, давай поговорим о твоей судьбе. Что ты выберешь? Погибнуть так же, как они, или стать женой морского владыки?

Предводитель водных медленно приближался, улыбаясь своей чудовищно-зубастой улыбкой плотоядной акулы.

Его дракон скучающе зевнул и отвернулся к стенке. Видимо, он не раз наблюдал подобные игры в кошки-мышки, да и самого владыку ситуация не смущала.

У дракона я увидела торчащие чешуйчатые пластины, поднятые дыбом стоящей торчком эрекцией. Я крутанулась в сторону драконьера, вспоминая, что часть чувств и эмоций передается от хозяина к зверю и обратно.

Вот почему мне так тревожно, и я напряжена, наверное, Черный Принц сходит с ума от беспокойства.

Я осознала еще одно: судя по зевку дракона, его наездник, в данный момент снимая с себя мокрый обрывок тартана, не испытывает ничего кроме скуки. Для него это что-то обыденное, то, что он делает ежедневно, как прием пищи, чистка зубов, рутина, одним словом, гигиена и здоровье.

Я ужаснулась, осознавая, сколько же должно было перебывать в этой полузатопленной башне женщин, чтобы так наскучить владыке.

– Сама снимешь с себя одежду или помочь? – невинно поинтересовался убийца.

Я проглотила язык от отвращения.

– Ну да, ты же леди, а служанки ушли и больше никогда не вернутся. – И так это было сказано, что сразу же перед глазами предстали две уплывающие во тьму фигуры. Несмотря на жару меня начинал бить озноб. Я понимала, что заперта в комнате со зверем, лежащим у стены, и еще большим зверем, не спеша шедшим ко мне.

– Я помогу тебе раздеться. Только не совершай глупостей. Ни у кого не получится выбраться из башни, шахта заполнена водой, а сам дворец затоплен приливом. Никто отсюда не выйдет и не войдёт. Подчинись, и больно не будет. – В голосе водного был только лед и безжизненная вода глубоководья.

На фоне этого холодного и бесчувственного владыки Дрейк Дайер начинал казаться довольно пылким и чувственным мужниной. Оказывается, все познается в сравнении.

Только вот я уже на зверя в человеческом обличье не смотрела, мои глаза были прикованы к узкой полоске надежды.

Высоко над головой драконьера пробивался тонкий лучик света.

Отлив! Никогда в жизни так не радовалась этому банальному и повсеместно встречаемому явлению.