Драконы в рюкзаке

Не понимаю, как насекомое должно там поместиться, но бабочка усаживается Ма на ладонь и тут же съеживается до размеров жестянки.

– Только пока мы не придем домой, – обещает Ма.

Защелкнув крышку, она бросает жестянку обратно в сумочку. Потом налегает на трость и шагает по улице:

– Твоя мама, наверное, гадает, что с тобой стряслось.

Чувствую укол вины, думая о том, как мог пройти мамин день. Я-то путешествовал в магический мир, а она торчала в суде. Удовлетворил ли судья наше ходатайство или мы теперь бездомные? Интересно, что скажет мама, когда я сознаюсь, что хочу работать с Ма.

Уличные фонари зажигаются – на шумный оживленный город опускается вечер. Я скучаю по миру и покою баобабов и надеюсь, что скоро мне вновь доведется увидеть тот мир. Но если Ма прибудет туда со мной, ей придется остаться с Сис. Может, план Ма, как забрать последнего дракона, займет много времени. «Отрывать от сердца» явно подразумевает что-то болезненное, вроде хирургической операции. Пусть даже я в бешенстве из-за поступка Кавиты, я надеюсь, что никто не пострадает.

Ма не говорит ни слова, пока мы идем обратно к ее дому. Но когда мы уже доходим до ее квартала, она откашливается и спрашивает:

– Ты уже знаешь, что́ собираешься рассказать маме о сегодняшнем дне?

Я киваю:

– Правду.

Надеюсь, это звучит уверенно, но Ма явно понимает, насколько я нервничаю, потому что сжимает мое плечо. Я начинаю заниматься самовнушением: «Мама меня любит. Совсем неважно, что я скажу или сделаю, это ни за что не изменится».

Мама расхаживает туда-сюда перед домом Ма. Одежда, которую она так тщательно выгладила сегодня утром, теперь измята, а на лице у мамы написана сильная усталость. Но, видя нас, она кидается ко мне, опускается на колени и крепко обнимает:

– Джексон! Где ты был? Я страшно беспокоилась! – Мама подается назад и оглядывает меня с головы до пят, а потом встает и смотрит на Ма: – Тебе нужен мобильник.

Ма лишь смеется:

– Зачем?

Пытаюсь предупредить ее взглядом, но она на меня не смотрит. Мама ненавидит, когда люди не воспринимают ее слова всерьез. Она упирает руку в бедро и заявляет, пожалуй, чуть громковато:

– Зачем? Чтобы люди могли с тобой связаться, Ма! Я не знала, что с вами обоими случилось. Вы могли бы хоть записку оставить.

Ма бросает на меня быстрый взгляд и стирает с лица улыбку.

– Извини, – искренним тоном произносит она. – Я не думала, что нас не будет так долго, но все… пошло не совсем по плану.

– У тебя всегда так, – бормочет мама себе под нос.

Я решаю, что сейчас – самый подходящий момент, чтобы сменить тему:

– Как все прошло в суде?

Мама улыбается и гладит меня по щеке:

– Мы можем остаться, малыш. У домовладельца не выйдет нас выселить.

– Так мы будем и дальше жить у нас дома? – с надеждой спрашиваю я.

– Пока да, – отвечает мама, – хотя мне все равно еще надо будет в суд на следующей неделе.

– Ну, – говорит Ма, – я рада, что все разрешилось. Пойду-ка займусь ужином.

– Погоди!

Я хватаю Ма за руку, не давая ей уйти. Потом беру за руку и маму. Это мой шанс – я могу стать мостиком между ними.

– Может, нам побыть с Ма недолго? – предлагаю я.

Мама хмурится и пытается вырвать руку, но я не отпускаю.

– Можешь оставаться, если хочешь, – говорит она мне. – А мне нужно за домом присматривать.

– Но там же нет воды, – напоминаю я.

– Нет воды?

Судя по виду, Ма взбешена, так что я рассказываю еще немного о нашем жутком домовладельце:

– На прошлой неделе он и газ отключил, чтобы мы не могли готовить.

У мамы смущенный вид. Наверное, я сболтнул лишнего.

– Мы управлялись с помощью микроволновки, – поясняет мама.

– Без воды в кране точно не управитесь, – отзывается Ма. – Лучше поднимитесь ко мне.

Мама не двигается с места:

– Судья приказал домовладельцу включить воду обратно в течение сорока восьми часов.

Ма лишь кряхтит:

– Ну, тогда жди и надейся. – Затем она пару раз кашляет и говорит: – Слушай, Алисия, я знаю, что этим утром подняла шум, и сожалею об этом. Просто вы застали меня в неподходящий момент. Но я хочу, чтобы ты знала: тебе здесь всегда рады. Вы с Джексом можете остаться в твоей старой комнате – с твоего ухода там ничего не поменялось.

Мама чересчур сильно стискивает мою руку, глядя в землю. Она научила меня всему, что мне известно о манерах, так что я знаю: игнорировать предложение гостеприимства – невежливо.

Ма делает новую попытку:

– Я знаю, между нами не все было… гладко, но я всегда считала тебя своей семьей.

Это напоминает мне кое о чем, обещанном Трабу. Тяну маму за руку до тех пор, пока она не нагибается, и целую ее в щеку.

– Дедушка передает привет, – произношу я тихо.

Мама устремляет на меня тяжелый взгляд:

– Кто передает привет?

Я сглатываю и заставляю себя не смотреть на Ма. Если посмотрю – она подумает, что мне нужна помощь, а это не так. Я уже решил, что лгать маме не стану. Вдыхаю поглубже и говорю:

– Я сегодня встретился с дедушкой.