Дракула

Уложив вещи, профессор покинул меня, а спустя довольно короткое время я стоял на перроне вокзала. Поезд только что прибыл, толпа пассажиров уже стремительно редела. Я начал опасаться, что пропустил свою гостью, когда изящная миловидная молодая женщина направилась прямо ко мне.

– Доктор Сьюард, не так ли? – Она протянула маленькую руку в перчатке. – Я узнала вас по описанию бедной Люси.

– Миссис Вильгельмина, с приездом! – Я подхватил ее чемоданчик, в котором была пишущая машинка, и мы отправились прямиком в клинику.

Комнаты для Мины Харкер уже были приготовлены; она знала, что моя квартира располагается в клинике для душевнобольных, но когда мы входили, слегка вздрогнув, огляделась вокруг. Однако сразу же заявила, что вскоре придет в мой кабинет – дело не терпит отлагательства. Именно поэтому я на время прерываю эту запись. До сих пор у меня еще не было возможности просмотреть бумаги, оставленные профессором, возьмусь читать не откладывая…

…Бог ты мой, Вильгельмина даже не подозревает, как дорого сейчас время и что всех нас ждет! Я должен постараться вести себя так, чтобы не напугать ее… А вот и она!

Дневник Мины Харкер

29 сентября, поздно вечером

Приведя себя в порядок, я постучала в дверь и переступила порог кабинета доктора Сьюарда.

Он был один, на его письменном столе стоял фонограф. Мне еще никогда не приходилось иметь с ним дело, но, говорят, он довольно удобен в работе.

– Простите, мистер Сьюард, – сказала я. – Я, может быть, помешала? Мне показалось, что вы с кем-то беседовали…

– Входите, – проговорил он с улыбкой. – Зовите меня просто Джон. Я лишь заносил записи в свой рабочий журнал.

– Записи?

– Да. – Он положил руку на фонограф. – Я храню их здесь.

Я удивленно выпалила:

– Неужели это лучше стенографии! Можно послушать?

Доктор кивнул, поднялся, но вдруг смутился.

– Дело в том, – начал он неловко, – здесь… помимо медицинских фактов, много личного, то есть… – Он растерянно умолк.

– Вы, как я знаю, наблюдали болезнь Люси. Позвольте узнать о ее последних днях; я буду вам очень благодарна, Джон, ведь она была мне бесконечно дорога!

– О смерти Люси? – Лицо доктора исказилось. – Ни за что на свете!

– Почему же? – спросила я, предчувствуя недоброе.

Он молчал.

Я поняла, что фонографические записи Джона Сьюарда, лечившего мою несчастную подругу, могут таить не только разгадку ее смерти, и смело воскликнула:

– В таком случае, доктор, позвольте мне хотя бы частично переписать их на пишущей машинке.

Он побледнел и чуть ли не закричал:

– Нет! Ни в коем случае я не позволю вам погрузиться в этот кошмар!

Тогда я поняла: он знает о том страшном человеке.

Взгляд мой упал на кипу машинописных листков, лежавших на столе, – это были копии дневников, моих и Джонатана.

– Я понимаю, – сказала я решительно, – что вы со мной едва знакомы. Но когда вы прочтете наши с мужем дневники, надеюсь, я буду вправе рассчитывать и на ваше доверие.

Он подошел к шкафу, в котором были расставлены полые металлические цилиндры, покрытые темным воском, и повернулся ко мне:

– Вы правы. Я повел себя глупо, не доверяя вам. Ведь Люси мне много о вас рассказывала… Сделаем так. Пока я буду читать оба ваших дневника, вы прослушаете мои записи. Я покажу, как это делается. Первые полдюжины валиков относятся лично ко мне, и они не ужаснут вас… Дальше – делайте выводы сами. А затем мы с вами поужинаем.

Доктор сам отнес фонограф в мою комнату и включил.

Когда история смерти Люси и все последующее было прослушано, я беспомощно застыла в кресле. Голова моя горела огнем, и если бы не уверенность в том, что моя несчастная Люси наконец-то успокоилась, я не избежала бы истерики. И если бы я не знала всей истории поездки Джонатана в Трансильванию, я ни за что бы не поверила тому, что услышала…

– Думаю, следует ваши записи перенести на бумагу, – предложила я Сьюарду после ужина. – Мы должны быть готовы к приезду профессора и Джонатана. Я подготовлю весь материал и расположу его в хронологическом порядке.

Он перенес фонограф в кабинет, а я взяла пишущую машинку. Перепечатывать я начала с седьмого цилиндра, решив сделать три копии.

Было уже довольно поздно, когда я закончила; доктор Сьюард в это время совершал обход своих пациентов.

Записи доктора Джона Сьюарда

30 сентября

Мистер Харкер приехал в девять утра.

Позавтракав, они с женой отправились к себе в комнату, и когда после завтрака я проходил мимо, то услышал стук пишущей машинки. Миссис Харкер говорит, что они пытаются связать между собой все факты, которые у них имеются. Джонатан раздобыл переписку между доверенными лицами, принимавшими ящики с землей в Уайтби, и посыльными из Лондона, которым это дело было поручено. Теперь он читает мои записи, перепечатанные Миной…